Золотистый

Не ставь бог знает что, за бекешу (Ивана Ивановича),
смушки, те, что с мороза, похолодало, а так листвы
покрывало, золотисто, желто, а Аграфия Федосеевна
ещё не ездила в Киев, но уже откусила ухо у заседате-
ля, ах приятели были, два Ивана, миргородские, а ты
нам не пой песен, уродские, нам всё едино, неинтере-
сно, а он: «чресла, перепоясаны кушаком, красным ат-
ласом», как ком в горле, чуб, на заборе глиняный гор-
шок, а для нас шок, позабыли, или вообще не любили,
не знали, слова...

Снег идет большим валежником,
Рассыпаясь по земле,
И берёзка призадумалась,
В белоснежной тишине.

Запорошило туманами,
И вдали еле видны,
В золотистом одеянии
Алы кончики зари.

Что там, под тёмно-зелёным сукном?
Воздух Рима, Неаполя, Мальты, Сицилии,
вызов эстету, битый античный мрамор,
истина без идеала,
натура, уличная толпа, лихорадка,
напряжение и естество, пьяная
музыка, не знающая покоя.
Лицо, это лицо, смугло-румяное, перебегающее
с одного холста на другой
в смешении черт;
это лицо, лицо играющее
черноплодным цыганским взглядом
под широкими ветками
тёмных бровей,
в котором нежно слились,
мгновенностью чувства,
непослушные волосы, полные губы...

Кричи, душа! Кричи, пока есть силы!
Кричи, пока ты можешь так кричать!
Кричи, пока ты знаешь, что любила,
Кричи о том, о чём нельзя сказать.

Кричи не людям, это им не надо,
Они ведь не услышат крик души.
Кричи, волшебной силе водопада
Кричи, в полях той золотистой ржи!!!
Кричи тогда, когда никто не знает
Что ты сейчас взлетела от земли.
Кричи, когда в деревне где-то лают
Простые псы. И птицы дикари
Вдруг замолчат на миг своих полётов,
Услышат этот крик души моей!
И может быть...

Бесконечное море песка, бесконечная цепь тишины,
бесконечный бархатный зной, бесконечный колодезный холод;
в паутине обманчивой ночи, взгляд, как шёпот змеиного русла;
монотонный берег протяжного неба, ручеек облаков в золотистой пыли,
светотень пустоты и молитва
первых анахоретов
с обожжённых солнечных уст;
иссушение плоти, искушение духа, пунктир горизонта, вдыхающий
преломлённый драконий воздух,
очищенный в лёгких Господа …

Избранные стихи
(конец 2009 – первая половина 2011)

* * *
Я снова – чистая страница,
Вот та раскрытая тетрадь,
В которой будут вновь писать
Рассветный луч, сосна и птица.
Я ничего не создала.
Я ничего не совершила.
Все завершённые дела —
Лишь только камень над могилой.
А я пока ещё жива
И всё ещё готова встретить
Новорождённые слова
И утро первое на свете.

Раздел I
БЕЗМОЛВНЫЕ ВЕСТНИКИ

* * *
И вот рассвета росчерк алый
Разросся в розовую гладь.
И высь о Боге рассказала...

Поезда уходят вдаль,
В никуда уходит время.
Так ушла б моя печаль, но жаль -
Мне не скинуть это бремя.
Всё на свете решено,
Где-то там под небесами,
Но мы раскрашиваем сами
Нашей жизни полотно.

Подобрал бы жёлтый цвет
Дням страданий и разлуки,
Но нет! Для зависти и скуки
На палитре места нет!
Вот найду когда-нибудь
След судьбы в потоке линий,
Будет он небесно-синий,
Предначертанный мне путь.

Поезда из никуда
Через время возвратятся
И печаль - моя беда -
Передумает...

Яблочный пирог
Золотистой корочкой
Похож на солнце.

Слава Тебе, Солнце Мира !

Врата открылись. Шаг вперёд,
Похоже, что по небесам,
И мой приблизился черёд
войти служителем во храм.
Их было много до меня,
вошедших в этот дом
до века, времени и дня
молитвой и постом.
Сей мир, одна лишь Благодать
и стен как-будто нет,
и глазу больше не узнать
откуда льётся свет.

Я видел чин монастырей
Неведомой Руси
И сердце снова Иерей
вознёс на Небеси.
А вот, симфония аббатств
и месса "Ave" там,
горит святилищами братств...

А-ах, устала я немножко.
Пойду в лес, поем морошку.
Она силы придает, от бактерий бережет.

Морошка - золотистая, сладко-кислая,
в лесу хвойном цветет,
рядом с болотами растет.

Ее в лукошко наберу, пироги испеку.
Позову друзей. Вместе кушать веселей!