Жил я иль не жил

Жил, как ни в чём не бывало, боялся испытать с-
трах: презрения, пренебрежения, скрывал и то и
другое, шифровался, терял коды, а написание о-
ды, не говорило ни о чём, так ему казалось, гре-
зилось, сдавалось, чудилось, лось по грудь завя-
з в снегу, обессилел, уходил от погони, стаи вол-
ков, вол спал в стойле (смотрел сны о лете, лет-
ом о свете, отражённом (снегом), так и мы бего-
м, прерываем шаг, чтобы добиться, чего не име-
ем, попадаем впросак, не по Кузьме шапка, по
Сеньке...

Жил- был мальчик, звали Федя,
Он был славный карапуз.
На охоту, на медведя
Он собрался, взял картуз.

Варежки он взял и шапку,
Навигатор, телефон,
Положил в карман рогатку,
Все собрал к походу он.

Мама вдруг его спросила:
"Ты куда собрался, друг?
Вьюга вихри закружила,
Глянь в окно - зима вокруг.

Мишка спит в своей берлоге,
Он цветные видит сны.
Занесло пути-дороги,
Спать он будет до весны".

Тут вздохнул вдруг Федя грустно,
Варежки и шапку снял.
"Отложу свою охоту
До...

Жил зайчонок и дрожал,
Жизни он другой не знал,
То ли шорох, то ли стук,
У зайчонка вмиг испуг.
Вдруг однажды, в ранний час,
В мыслях он своих увяз:
"Надоело мне так жить,
Не хочу я зайцем быть!
Срочно нужно кем-то стать,
Чтобы больше не дрожать"!
Припустил зайчонок в лес,
В нём найти свой интерес.
По тропинке он идёт,
Песен звонких не поёт,
Каждый куст для зайца враг,
Каждый звук ему не в шаг.
Тут бельчонок с ветки, прыг,
Перед зайцем он возник.
Почесал бельчонок нос,
Задал...

Жил добрый малый — песик Шарик,
Вилял хвостом, грел бок на солнце.
Но для науки всего мало,
Сочли пса за ничто — уродцем.

Для выведенья дивна чуда
Из бедненького экземпляра
Нагородили формул груды,
Вдохнули жизнь путем кошмара.

Подопытный, оплодотворенный
Инъекциями и скальпелями,
Воскрес совсем преображенный,
Питаясь водкой и рублями.

Никто не мог предположить,
Что вылезет такое нечто;
Оно идет нас всех убить
И захватить весь мир, конечно.

Куражась в силе дьяволиной...

Жил давно настоящий пират.
У него свой был остров сокровищ.
В тайном месте припрятал он клад,
О чём знает лишь верный товарищ.

А тот товарищ- говорящий попугай.
Он целых триста лет всем говорит: Внимай,
Мой клад находится на острове Монтай,
От водопада в четырёх шагах копай.

Все учили его говорить.
Попугай же молчал почему-то.
Только не уставал лишь твердить,
Что клад в архипелаге Маруто.

Уж триста лет всем говорит наш попугай
Всего одно лишь предложение: Внимай,
Мой клад...

Жил медведь в лесу сосновом.
Был он нрава не крутого.
Выступал неспешно, чинно.
И здоровался учтиво.
Даже малые зайчишки
Поиграть любили с мишкой.

Но однажды в день ненастный
Оказался он у пашни.
Там какой-то порошок
Под дождем лежал и мок.
Мишка взял его лизнул.
Ну и в скорости уснул.
Но поспать ему не дал
Дикий зуд и страшный жар.
В брюхе что-то загорелось,
В пасти все аж закипело.

Мишка бросился к реке,
Что текла невдалеке.
Здесь он жадно воду пил,
Что завод соседний...

Жила себе в Курляндии девица,
И вот она уже императрица,
А вот при ней уже и шут Pedrillo,
И сам Бирон, ну надо ж подфартило.
Любила Анна очень пострелять
И представленьями себя позабовлять.

Ну и для государственной заботы
Немного доставляло ей охоты:
Достигли мы Японии, Аляски,
На верность присягнул народ казахский,
Основан Барнаул, Орск и Челябинск,
А также Петропавловск,- что Камчатский,

И Тихоокеанский флот, балет,
По чугуну мы обогнали свет,
Царь-колокол, тот что в Москве...

...Жили- были, поживали на свете, их дети (Монтеки и Капулети), те и эти,
всё спорили, всё меряли и считали, единицу делили, умножали на ноль,
голь и голый король (Шарль де Голль), пятая республика или колонна?
Ощупали мудрецы слона. К согласию так и не пришли, годы шли, летели,
одни умирали, другие взрослели, всё повторялось вновь и вновь и вновь,
и ходила по кругу, рукам и людям бесконечная (разделённая) их Любовь...

Жил Чебаркульский Бим совсем неплохо Умело огрызался Шрамы посмотри Он лаял на неверных Девушек любил и шлялся Ночной вокзал в его мечтах Собачий жалкий мир Сказать неправду душу растревожить А может быть завыть на Звездопад И выиграть Звезду Мне что-то обещали Игра - вся жизнь А может подфартит...

Жил да был в лесу дремучем,
Под хребтом Уральских гор,
Сотни лет медведь могучий
И хранил родной простор

Летом, обходя дозором
Берега большой реки,
Заявляет страшным рёвом:
- Здесь, владения мои!

- Здесь мои леса и горы,
Все болота и поля.
И озёра голубые,
Реки с выходом в моря

- Даже там, где твердь земную
Взяли в плен седые льды
Мой полярный брат оставил
Свои чёткие следы.

- Кстати если, кто не видел,
Здесь, буквально за холмом,
Лежит последний несогласный –
Волк...