Заметаться

А мне милей размытые сюжеты,
когда дождями обозначен путь
из пылко-легкомысленного лета
в загадочно-пронзительную суть

осенних дней...
Когда под капель шелест,
укрывшись от событий пестроты,
седых небес таинственную прелесть
восторженно в себя вбираешь ты...

Тогда, в окне застыв на полувздохе,
заметишь, как откуда ни возьмись,
мелькнёт, пока печально одинокий
средь зелени,
кленовый медный лист.

Хвостов, бил бичом бичей, за то, что не знал и
сам, убил бы, в противном случае, ничто так не
учит, как пример и страх, сокращает время прах,
пыль в пудру, пылевые часы, а ты измерял вре-
мя, ни это, а то, что в теме, теменной области,
взгляд Бога, тревога в мозгу и радость, заметил,
прейдет ли снова, с пятницы до второго, или в
другое время, в настоящее, а не то, что мнимо
хотя и там необходима, встреча, не бей бичом,
корми калачом, размачивай в воде луж, черна
вода, стуж и...

Волос долог, ум корОток?
Постригусь наголо.
Заметят? Авось...
На весь родной околоток
Буду счастлива наглою.
Чтобы всё велось)))

Осенний сад, как он прекрасен!
Здесь столько неги и тоски.
Художник, краски все истратив,
Своею кровью окропил.
Пылают страстью георгины,
Как бусы - ягоды рябины,
На хрупких веточках висят.
Какая нежность и услада,
Бродить по узким стежкам сада,
Внимая, как шуршит листва.
Задуматься и не заметить,
Как быстро наступает вечер,
И змейкой вьётся уж туман.
И все потонет в сизой дымке.
Лишь только ветер- невидимка,
Тревожит сон увядших трав.

Болезненная безупречность, приближая вечность
или её осколки, мало толку, реальность размыта,
чтобы увидеть сито, или носить воду, из пустого
в порожнее, где ось, ноя, ковчега остов, что собе-
рёт тварей, потенциальную ценность, а где гной,
что выдавили вчера, в вечность, где температура,
нары-ва?
рвом загородил, город, напустил крокодилов,
двух видов, вампиров, шизоидных и других
агрессивных, эпилепсией страдали, все следы,
свои, хвостом заметали.
а он надеялся на чудо, что верблюд...

Жизнь прожить и не заметить
Что ты использовал меня.
И вдруг когда, что было нужно
Ты ласков был как никогда...
И о любви ты говорил мне,
Чуть слышно, на ухо шепча...
И я тогда не понимала,
Что изменял ты мне тогда.
И проходя знакомый дворик
Слова, знакомые до боли
Родной мне... голос говорил,
Я поняла, что это ты!
Как ты посмел мне сделать больно
Ведь клятву дал ты перед Богом,
Что будешь в радости и горе
И клятву эту не сдержал...!

Все начинается весной
И с первой трелью птичьей.
Тепла брожение со мной –
Пьянит до неприличья!

Вот женских глаз счастливый рок,
Игривые движенья.
Опять влюбленности урок
Дает Тепла броженье!
Телесным делом увлечен,
Спешу к жене поближе.
Тепла брожения закон
Я в этом тоже вижу.

Но, даже и в чужой жене
Заметив совершенство,
Я душу пьяную в огне
Отдам за миг блаженства.

Ты наяву приснишься мне,
Проснешься в сновиденьях,
Глаза Любви откроешь мне,
В душе – Тепла броженье!

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

Не выкинуть из песни слова,
Из жизни дней, прожитых не убрать.
Младое время не вернётся снова,
И юнным мне, уже не быть опять.

Навек уж в прошлом, юнности денёчки,
Когда носил, я кудри до плечей.
Ах время, время — как вода в песочек,
Уходит прочь и с каждым днём быстрей.

Прошло уж жизни, больше половины,
Я не заметил, как её прожил.
Меня Господь, хранил и я не сгинул,
Не молод, но — ещё я полон сил.

В пути я знал, болезни, боль и холод,
Но бед больших, в нём всё же избежал.
И...

«Бунт Pussy Riot» и падать
Дальше некуда, продать
Как просто душу и не заметить!
Разгул разврата, «бунт совести», сквозит!

За святотатство два года огласил,
Народный суд, а кто б ни бросил
Камень в «Pussy Riot»?! Известность
Через подлость и подлог, и мерзость,

И «жертвы политические», и «заложники»
Они страны России, и бедные, и сколь «писаки»
Истратили бумаги, чтоб перлы «слякоти»,

Кропать, чтобы бездарность прославлять?!
А слава тухлая, фарс похоти, трубят...