Задрожать

Сталин в своё правление сказал,
А он по жизни своей был идеал…
Капитализм благо не даёт народу
И не даёт ему полную свободу.

Капиталист работает на себя…
Своей семьи и родного дитя!
Ему на страну наплевать свою…
Лишь бы доходы шли в семью.

Задрожи, хоть немного, от взгляда,

А не от прохладного ветерка.

Испытай наслаждение рядом,

Сейчас, когда с тобой вдвоем пока.

Попроси к тебе прикоснуться

И ласкать язычком нежно губы твои.

Ах, мечтай со мной окунуться

В океаны нашей с тобой любви.

Задрожали нежнейшие губы,
А в дыханье грудном столько жизни!
Захотелось войти в эти путы,
У меня нет другой больше мысли.

Подойти чуть поближе не трудно.
Стук биения сердца я слышу.
Поступил может быть безрассудно,
Но иначе тебя не увижу.

Обойдёмся сейчас без совета.
Все советы, пожалуй, излишни.
Подарил бог нам капельку света,
Что он делает только для ближних.

Извини, стал немного я жадным,
Просто вдруг ощутил за собою
Это чувство, которое странно
Называют в народе любовью...

Задрожали под снегом лапы у елей,
Птицы в лесу увы не поют,
Друзья от стихов моих так охренели.
Что с горла уже водку под елями пьют.

Заколдованы мы колдунами,
На руках я тебя унесу,
И скажу по секрету меж нами,
Как тебя я без водки люблю.

Пересохло бельё на осеннем ветру,
И намокла под дождиком хрень,
Я тебя под кустом обниму и зажму,
И спою под гитарную трель.

Будем вместе теперь проживать в шалаше,
С классным видом из леса на море,
А могли бы и жить с тобой во дворце...

Кружева тишины,
Лес в осеннем пожаре.
Чувство странной вины
Резкой болью ударит.

Покачнется слегка
В рыжих листьях тропинка,
Задрожат облака,
Зарыдает волынка.

Эхо вскрикнет в горах,
Разнесется ветрами…
Окровавленный птах
У меня под ногами.

Прощай, оплот всех детских дум,
Что, уж забытые, молчат,
А как услышат школы шум,
И гам таких родных ребят,
Неслышно, сдержанно кричат:
Мы не уходим ни сейчас,
Ни мы уходим никогда,
Ведь здесь наш дом, здесь наш очаг,
Лишь здесь и только, навсегда

Но слышен запах новый дней,
И будто маленький испуг
Лишь усмехается над ней,
Услышав частый сердца стук...

Бывал здесь как-то человек,
Что чувствует поток энергий,
Сказал: не слышал в этот век
Такой Любви: извечной, светлой

Здесь...

мне бы промокнуть
задрожать и согреться
как в детстве

Слякоть и капель в декабре,
Словно вдруг апрель на дворе.
Дождик промелькнул, пробежал.
Одинокий лист задрожал:

"Лучше уж мороз и метель,
Чем быть одиноким в тепле.
Ни к чему тепло и капель.
Все равно, зима - не апрель."

Родилась весной - будь весной.
Стала ты зимой - будь зимой.
Стала вдруг чужой - будь чужой,
И не возвращайся порой.

Сердце лаской мне не кружи, -
Я так не хочу новой лжи !
Дай же до весны мне уснуть
Или хоть немного вздремнуть.

Страшно обмануться порой...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

В минуту вихрь закружит зелень сада,
Чтоб в страхе задрожала вновь и вновь.
Вот так и сердце задрожит, внимая граду,
Которым ранит до глубин она - Любовь.

И где же сада бывшее величье?
Где тот высокомерный сердца тон?
Куда пропало прежнее обличье?...
…Лишь сердце с сердцем шепчут в унисон.