Ящик-телевизор

Концерт. На знаменитую артистку,
Что шла со сцены в славе и цветах,
Смотрела робко девушка-хористка
С безмолвным восхищением в глазах.

Актриса ей казалась неземною
С ее походкой, голосом, лицом.
Не человеком - высшим божеством,
На землю к людям посланным судьбою.

Шло "божество" вдоль узких коридоров,
Меж тихих костюмеров и гримеров,
И шлейф оваций гулкий, как прибой,
Незримо волочило за собой.

И девушка вздохнула:- В самом деле,
Какое счастье так блистать и петь!
Прожить вот...

Мне явно виден легкий трепет
В зелёных шубках до земли…
Их в наши мёрзнущие степи
Из русских сказок привезли.

И вот в привычных звуках торга
Вдруг залилась виолончель...
И не могу я скрыть восторга,
Увидев это чудо – ель!

Сияет изумрудной краской!
И будто посреди снегов
В мою судьбу ворвалась сказка
Возникнув из глубин веков.

А рядом в ящиках игрушки
Заждались лапчатых ветвей…
Заиндевелые верхушки
Блестят, как маковки церквей.

Слух пополняет библиотеку шумов, проплывая над
зимним городом, облаком налегке, местами слега простывшим;
и случайно выловленный из толпы взгляд,
случайный, как порыв ветра,
вдруг напоминает о музыке летних крыш;
и это мгновение – такая же загадка,
как сотворение мира,
когда что-то входит в тебя безвозвратно,
а после молится замёрзшими пальцами у камина
собственному воображению,
выкроенному по образу и подобию
мерцающий тени свечи у окна.

А поблизости – чёрный огонь занавесок...

Да, здесь, сейчас, теперь, иль никогда, распался,
рассосался, на клетки, на спирали, мыслей. Овалы,
ромбы, рыбы, птицы, круги, дуги, точки, на земле,
крючочки, запятые. И что же? Всё отражаем, всё и-
тожим, мы облегчаем жизнь, иль усложняем, себе
другим, слезу роняем, смеёмся, плачем и рыдаем,
ржём, истерики и многоточья, спешим, отстали? Д-
а, тормозим, да, мы в печали, где образы, что при-
мечали, где откровенья? Стремленья, стремя и «н-
апруга», натуга, напряженье, энергии рожденье...

Президент наш вдруг взлякался…
В Американском ПРО не сомневался.
Мол, не один наш ястребок не пролетит…
В любой точке будет сбит.
А коль Боинг, - ПРО всё обошел…
По сей день никто его и не нашел.
Устройство Американское в поиске применяют…
А поиски весь Мир здесь удручают.
За месяц Боинг не найдут…
О какой цивилизации думать тут.
Знать кукурузник наш везде…
Ведь взлетает и садится на пахоте.
Сможет незаметно завсегда пролететь…
До Америки спокойно зараз долететь.
Груз смертоносный...

Все года пересчитаны,
все слова пересказаны,
книги все перечитаны,
сериалы показаны.

Все наряды померяны,
все дела проворонены,
все находки потеряны,
все мечты похоронены.

Все могилы ухожены,
все запреты позволены,
все пути поисхожены,
все проступки отмолены.

Леденец быстротающий
отправляется за-щеку –
так и мир окружающий
умещается в ящике:
об экран разбивается
наше время свободное.
Жалко, мало снимается
про здоровье народное,
да про счастье про...

Лето испаскудилось - прохладно,
Льют дожди, порою сыплет град.
Да и с настроением нескладно,
Облачной унылости не рад...

Видно лжет наука, предвещая:
- "Климат потеплел на всей Земле!"...
Что-то теплоты не замечаю -
Ночью градус ровно на нуле.

Даже пчёлы не роятся к цвету -
Греются "у печки" по домам,
Как про лето сочинять поэту,
Стало чтоб в душе теплее вам?

Напишу-ка про пикник с друзьями,
Жар мангала - вот где благодать!
Чередуем шашлыки с груздями,
Ящик пива...Чтобы...

Разбился самолёт. Какая радость!
Есть новость! Есть, что выплеснуть в эфир!
С похвальным рвением любая гадость,
Обретши крылья, облетает мир.

Уж четверть века потчуют нас болью,
Страданьями, убийствами людей.
На раны сердца посыпают солью,
ДабЫ упрятать в землю, и злодей

Эфирный премию обрящет
За умноженье траурных крестов.
Чем больше стариков упрячет в ящик,
Тем выше рейтинг СМИ. Расклад таков.

Кто совесть неподкупную не продал,
Тот кал в эфир не станет изливать.
Я даже года...

Доставлены черные ящики.
Решатся ли с ними проблемы?
Повсюду такие рассказчики,
Врут на произвольную тему!

Уж если в Одессе сгоревшие
Сами себя подожгли,
Возможно, опять потерпевшие
Будут виною Москвы.

Нетрудно найти аргументы,
А нету - так сфабриковать.
Всегда можно ложь исповедовать,
А истину - не признавать.

Н.В.Невесенко

Зайца трусом обзывают,
Он от этого страдает.
Ну, какой же вам я трус,
Никого я не боюсь.
И могу я доказать,
Что нельзя меня так звать.
И буквально вот вчера,
Из соседнего села
Я капусты натаскал.
Через всех собак бежал.
Не одна из всех собак,
Не могла меня догнать.
Никого не побоялся,
Только вам сказать стеснялся.
А недавно средь недели,
Повстречал в лесу медведя.
Он малину собирал,
То, что рядом я, не знал.
И пока он оглянулся,
И немного отвернулся
Я забрал себе корзину...