Яды

Есть давно уже нечего, мозг оглодан, опухоль
после его съедения, приступила за самою себя,
доедала желудочков покрывало, плавала на
поверхности церебро-спинальной жидкости,
зависимы или свободны, буквы парили отде-
льно, друг от друга, не могли соединиться в сло-
ги, лишь точек стоги, громоздились, на поверх-
ности чаши, турецкого седла, кашей, а та о ком
не переставал думать, была целью мозговой
атаки, синела в припадке, пришлось окатить её
холодной водой из кадки, несмотря на это...

Где путрамент златой, Аполлон,
Мы ль не вспели чертоги Эдема,
Время тлесть, аще точат салон
Фреи твой и венок – диодема.

Шлейфы Цин в сукровице рябой,
Всё икают оне и постятся,
Се вино или кровь, голубой
Цвет пиют и, зевая, вертятся.

Кто юродив, еще именит,
Мглу незвездных ли вынесет камор,
Виждь хотя, как с бескровных ланит
Наших глина крошится и мрамор.

II
Полон стол или пуст, веселей
Нет пиров антикварных, Вергилий,
Ад есть мгла, освещайся, келей,
Несть и Адам...

Без тебя я совсем одинок,
Ничего одному мне не надо.
Почему этот мир так жесток,
Постоянно плюётся в нас ядом?

Блеск очей голубых не забыть,
Не забыть щёчек нежных румянец,
Быстро смог образ твой полюбить,
Станцевав только раз белый танец!

То кружение с милой вдвоём,
До сих пор в голове отдаётся.
Мы судьбу лишь тогда познаём
Когда наша любовь разобьётся.

Ах, прости же, прошу, умоляю,
Дорогая, любимая мать!
Стала жизнь бесконечно пустая,
Пришло время моё умирать!
-
Сергей...

Не царствие приидет, но юдоль,
А милости иной мы и не ждали,
Во честь любви одной точащу соль
Всю изольем, по нам уж отрыдали.

Тебя здесь примечал безбожный тать,
В меня влюблялись мертвые царевны.
Нас будут благострастно почитать,
Елику стоны смертные напевны.

Литургии святые отзвучат,
Сомкнутся озолоченные губы,
И Господе удивится: молчат
Земные и архангельские трубы.

Классический октябрь не перейти,
Сколь немы окарины и цевницы,
Пусть хмель прекрасит червные пути
Ко...

Сосуд души заполнить
Невечерним светом, и дать
Зарок словами не сорить!
Опасно держать открытым
Кувшин души, пороков, соблазнов,
Джин вползёт под видом
Злата прелести, иль див
Неотразимых, и вот сосуд
Разбит, а зелёный « дэв»
Позовёт ему подобных «семь»,
И вот кувшин наполнен ядом
Грехов, опасно душу открывать,
Когда нет, силы Духом воевать...

Наследник древнего завета,
Шпион незримого Творца,
Я таракан в башке поэта –
Насельник ветхого дворца.

Евонный мозг на рынке продан
Как третьесортное г…,
И череп засран и обглодан
Моими предками давно.

Когда моя была бы воля,
Не стал бы им повелевать.
Нелёгкая досталась доля –
Стихи безумцу диктовать.

И ядом полнится полынным
Поток диктуемых страстей.
Но лучше в черепе пустынном,
Чем во миру среди людей.

Я как-то вылез. Гвалт и грохот.
Запой от страха и тоски.
Кривлянья...

Я помню раннюю весну,

Когда я в первый раз влюбился

Безумно в девушку одну.

А в результате отравился.



Помады алой с губок я,

Целуя девушку, отведал.

Балдела милая моя,

А я тогда чуть дуба не дал.



Видать, желудок нежный мой

Не принимает этой дряни.

И страх с тех пор владеет мной

(Особенно весною ранней)



Теперь на девушек гляжу

Я пристальным и зорким взглядом,

И стороною обхожу

Всех тех, кто губы смазал ядом.



Я не страшусь одной...

Нож в сердце, мне вонзая, ликуй, ты мой палач!
И кровью истекая, твою мне радость не унять,
Доволен ты собою? Подумал, что упала к ногам твоим рыдать,
Обиженной росою осыпал ядом, ты меня.

А я тебя простила, и знаешь ты за что!
Смогла, переступила, и лучшее хранила…
Но нет цены любви у палача, не ищет он во мне добра,
Лукаво подбирает слова острей ножа, опять мне их вонзая,


Довольно улыбаясь, как Бог.... судил меня….
Кому же из нас легче?
Не жертва я твоя, казнить меня не...

Кто в свитках мглы сумел Завет прочесть
Блажен и чист пребудет до успенья,
Скрижали мы не узрели, как есть
Внимаем пресвятые песнопенья.

Сей благовест зачем, почто в устах
Звучат они, синеющих от скверны,
Лишь стража тьмы на яхонтах-постах,
Ея дозоры тяжки и безмерны.

Литании всенощные звучат
И ангелы надежды воскрешают,
Елику распинать нас повлачат,
Хотя пускай сыночков не решают.

А станем алебастровые мглы
Истачивать капрейскою желтицей,
Кровавые серветки на столы
Леглись...

Хлеб оказался ядом, дорого слово к обеду, снег
к зиме, ложка тебе, черпай, если унесёшь ноги,
по грудь в снегу, родственное, не могу, раскрыт-
ый рот в крике, не попасть лике, туда, куда хоте-
ла, промахнулась, рдела, пусто (дело), поле, не
быть и тебе боле, не состоялся, а я мечтал радо-
вался, смывал краски, трезвой рукой, а ты ой, да
ой, не поверил удаче, пил и запивал чачу, сто лет
радостных и счастливых, скоморошьих, игривых,
с подбрасыванием шапок, роняя смеха искры, не...