Я поднимаю свой бокал

Морская волна
Убила мой страх
Выпью бокал я вина
И ноги ласкает вода.

Так легко и тепло
И тело тает как снег.
Даже под луною светло
Прохладней чем вдень

Пусть расскажет волна
Пусть споет нам рассвет
Пусть в бокале вина
Утонет твой ответ.

Оптимізм – недолік інформації,
Який в душі бентежить майже все,
В ночі болить совість реформації,
Наче перець купається в глясе…

*
Безсонниця – є дивовижний засіб
Рахувати, всього лише, до трьох,
Й може десь, хто-небудь, і порадить
Прати – до пів четвертої удвох…

*
Молодість – світлі думки про кохання
В надбанні колоритних всіх часів,
Коли старість вторгається в заласся
Подумати з любов’ю, що ти жив?!

*
Медицина – поважності зібрання
Серед людей, де головує зик...

Земля была безвидна и пуста
И свет из бездны
Не прорывался угольком костра…
Вот так, любезный.

Лишь одиноко маялся тоской,
Витал Дух Божий.
Носился над водой, как заводной,
Ну, сколько можно!

Лень, как известно, развращает плоть,
Дух ссорит с телом.
И с воскресения решил Господь
Заняться делом.

В своих деяниях Творец во всём
Слыл пионером.
Для нас, кто стал творения венцом,
Он в том примером.

Чтоб вечно нам с лучиной не бродить,
Не зная, где ты,
Решил Господь, не медля...

Как выяснилось, не был атакующим
Тот класс, который выпить не дурак.
Полёживает мирно на боку ещё,
Хотя сменили строй, и герб, и флаг.

Как оказалось, вывелась когорта
Корчагиных, фанатиков идей.
Дворцы милее хижин и каморок,
А «бакс» дороже чести и людей.

И, может, революций и восстаний
Уже не будет больше никогда.
Но вслед за встречей будет расставанье,
И за любовью следом – пустота…

2003 г.

(В нашем вечно первобытном племени
Жили мы в истории без времени.
Годовые кольца нас не метили,
Кронами сплелись тысячелетия.
Солнцевосхожденье над каньонами
Исчислялось сотнемиллионами.
Тектоническими монолитами
Плыли времена палеолитные.
Ихтиандром в океане вечности
Зачиналось наше человечество.

Первобытно-первые товарищи
Жили созерцая-припеваючи
Домостройно-родовой общиною,
Обрастая вековой щетиною,
С киселя на квас перебиваючись,
В инородцев шапками кидаючись.
Пили...

На свете счастья нет,
А есть покой и воля...
Что этой максимой большой поэт
Сказать изволил?

Какую истину хотел он донести
До нас, снующих,
И от чего надеялся спасти
Отраву пьющих?

Вливают людям в подсознание тайком
Потоки грязи,
А мир при этом писать кипятком
Крутым обязан...

Возможно, даже, что ты жизнь прожил
Не по указкам,
Но кто тебе несчастному внушил,
Что жизнь прекрасна?

Какие ты надеешься, мой друг,
Найти таланты,
Когда заполонили всё вокруг
Телемутанты...

В Книге Судей израильевых
Продолжается страда,
Перманентное насилие
Не затихнет никогда.

Иисус Навин преставился,
Шороху навёл окрест,
Где зачистками прославился,
Прогоняя с родных мест

Хананеев с Феризеями,
Списывая всех в утиль,
Кто стояли ротозеями
У евреев на пути.

Отдохнуть от этой сволочи
Навсегда решил Отец...
Сын Иуда с Божьей помощью
Подхватил меч-кладенец

(Не был сыном Иисуса он).
В продолжение войны
Не одни юнцы безусые...

Здесь не видно волну, изгонявшую ржавчину дюн,
только травы, которым не сыщется место в букете,
на свидание к небу взлетает волнительно юн
яркий месяц, согласно канонам в извечном сюжете.

Нет ведра, чтоб повесить украдкой на тоненький рог,
за порогом во мраке двора стынет робкое лето,
стол дубовый скрипит с заготовками, яствами, впрок
к зимним праздникам, голосом сочных фруктовых куплетов.

Уподобившись деве из древних заморских легенд,
ты по зыбкой дорожке стремишься...

Близ Рамафаим-Цофима
При Ефремовой горе
Дело всё происходило.
Елкана в делах интима
Не имел большой гарем.

Прокормить двух жён несложно.
Феннана, из жён одна,
Вроде с рожей не бульдожьей,
Кожей гладкая, но всё же
Нелюбимая жена

Всех детей ему рожала,
Что не скажешь о другой,
Анне. Та переживала,
Что стыда не избежала,
Ведь чайлд-фри* позор большой.

То не наши ведь дурёхи,
Под влиянием чужим
Растопырившие ноги,
В пустоцвета охи-вздохи
Превратившие интим...

«Идти ли мне в какой из городов
Иудиных?» - спросил Давид у Бога.
«Престол свободен, без обиняков
Груз власти неподъёмный в сто пудов
Прими Давид, когда не лежебока,

Иди в Хеврон - последовал ответ
Всевышнего – там все готовы
Жить в подчиненье нашем много лет.
Да охранит тебя от многих бед
Моя рука, не будь Я Иегова».

Пошёл туда Давид, он верил снам
Или иному способу контакта
С субстратом знанья, недоступным нам,
Подобным в заблуждениях кротам,
Гордящимся своею катарактой...