Вонзаться

Горит свеча, всё ярче её пламя.
Как трудно мне тебя забыть,
А капли воска освежают память
Моля лишь об одном, простить,
Но трудно мне простить ошибку,
Которую ты часто совершал.
Я вспоминаю вновь твою улыбку,
А воск свечи всё капает в бокал.
И капли воска, как слезинки,
Которые так трудно удержать.
Ты очень больно ранил моё сердце
И хочется лишь прочь бежать,
Но трудно убежать, укрыться от раненья,
Когда в душу вонзается кинжал.
Иду по жизни в поисках спасенья,
А воск свечи всё...

Твои глаза блестели ртутью,
от блеска лезвия ножа,
но ты была на перепутье
и нож в руке твоей дрожал.

Ты обняла меня за шею
и снизу вверх вонзила в грудь
всё полотно, не пожалела,
и я не смог уже вдохнуть.

А ты оставила внутри мне
клинок, свалившись на ковёр,
и не казалась мне противной,
противен был наш разговор.

Сейчас я лёгкий и прозрачный,
мне любопытно, почему,
ты на ковре и тихо плачешь,
а я тебя не обниму?

Я люблю тебя безоблачно и глупо,
все простить стараюсь, для чего?
Ты купил кольцо, как-будто.....,
но на палец не надел его.
Я рассталась с подвенечным платьем,
растеряв надежду и мечту,
помолясь святому на распятье,
лишь промолвила, что все еще люблю.
Принял ты слова мои нежданно,
окружил заботой и теплом,
но твоя любовь случайно,
в грудь мою вонзилась огненным мечом.
Ты покой разрушить им старался,
всё искал, для счастья верный путь,
но любви своей не испугался,
смог на все по...

Мне страшно быть,
еще страшней не быть.
Быть страшно потому,
что вектор бытия
в небытие берет начало
в небытие вонзаясь острием.
Не быть же страшно потому,
что очень быть люблю
и ради своего существованья убью,
предам и погублю.

Забыт Шевченко «Заповіт»,
Непопулярны Лорки стансы.
И Пушкин, – истинный пиит,
Давно разобран на нюансы.

Крутой исполнив эквилибр,
Разворошив страну Советов,
Не вспоминая о поэтах,
История свершила выбор.

Политики, презрев народ,
Придумав веские причины,
Дали согласье на развод
Руси святой и Украины.

С тех пор родные языки
Врагами стали в поднебесье.
И шовинистские клыки
В стихи вонзились, вгрызлись в песни.

А беспардонные мужи
Напали на словесность снова.
Какая разница...

Не верь ему, он и тебя обманет,
Речами сладкими твой купит слух,
Шепча на ухо рифмой, затуманит,
Запутает в сетях послушных слуг.

Которые с листа, в четыре ряда,
Вонзятся иглами, проникнут в твою суть.
Ты будешь говорить ему: «Не надо…»
Не понимая, что назад отрезан путь.

И сердце перестанет слушать разум,
Дав волю страсти, чувствам и мечтам,
Позволив снова взять себя всю сразу,
Поверив легкомысленно словам.

И твою молодость, терзая не стесняясь,
Он выпьет до последнего глотка...

Забарабанило по крыше,
Косые слезы, по стеклу.
дорожками витыми. Слышу,
твой голос снова, как в бреду.

Теперь он справа, очень нежно
меня окликнул, и в груди,
Мне снова тесно, сердце врежет,
из пулемета - "Погоди"!

Постой, родной! Еще мгновенье!
Побудь со мной, хотя бы миг!
Твое хоть раз прикосновенье,
Побудь со мной, хотя бы миг!


Хотя бы миг... ничтожно мало,
прошу я у тебя, Старик,
Надвое небо разорвало,
Затишье... мир как будто сник.

Секунда, две... Зарокотало...

Топор расплаты вознесённый
с молитвой в сердце ты вонзил.
Оно шепнуло удивлённо:
« Ты за любовь, меня убил?».

Близ уха жутко визгнула стрела.
Тот впереди сражен в затылок.
Надежда чья-то в муках умерла.
А был - герой! Силен и пылок!

И вновь мелькнуло оперенье
Доспехов кованных, на фоне.
Вскрик, боли краткое мгновенье...
Увы - не избежать погони.

Дыханья сУдоржного тяжкий хрип
Коня и сердца собственного стук.
Ужо, ты, брат, сегодня крепко влип!
Визг тетивы - выцеливает лук.

Ты - загнаный охотником зверек,
Спина твоя - мишень большого тира.
Как жутко беззащитны ты и твой конек,
И в...

Ты думаешь - ты выше всех?
Ты веришь, что можно всё?

Да, может придёт успех,
Обваленый в сотне голов.
Распались слова о гроб,
Чернеют обломки волос,
И то что когда-то светило
Полно опечаленых слёз!

Умеешь расплавить мозги,
Да так, как снега на лугу.
Растопишь дровами мороз
Хрустящий, как вафли вдовы.

Ты сам себе ясно сказал -
Я мученник, но им больней
И острый, как струны, кинжал,
Воткнул ей, авось без потерь!

Представил, что горе пройдёт
И стихнет пожар сам собой,
А...