Вода солёная

С глубины океана, безмолвия полном,
Набегают на берег отчаянья волны,
Разбиваясь об мол отчужденья бетонный,
Распадаясь на брызги обиды солёной...

Возвращаются воды обратно с отливом,
Клёкот чаек с собой увлекают тоскливый,
Гвалт встревоженных птиц и все прочие звуки,
Что несут глубине несказанные муки.

В тишине пребывать под огромным давленьем
Суждено им до срока, пока в исступленье
Не прорвутся наружу тайфуны, цунами
Над собой все проклятья поднимут как знамя.

Все несчастья...

Не знаю, о том ли кричала невольно
Душа, о потребности в высь,
Поднявшись над морем, в откатные волны
Упав бриллиантами брызг.

И в пенные волны раскинувшись вольно,
Вдыхая закатами бриз,
Смахнула солёной водою прибойной
Соринку рассвета ресниц.

И кажется ей, что дыханьем согрета
Душевно планета, земля...
А может и правда, рождается лето
В её запредельных краях...

Ах, лето, лето! Обнаженье зноя,
Тропинкой убегающей к воде.
И хочется так море голубое!
И жгучее раздолье на песке.

И солнца золочённую рубаху,
Бездонной чашей неба синеву.
И с головой, не думая, с размаху
В ласкающую шёлком бирюзу.

И плыть покуда хватит силы,
Растаяв пенно телом и душой....
Наверное, немного я забыла,
Как нежен наступающий прибой,

И лёгкий бриз, раскачивая волны,
Перебирая пряди у виска,
Целует страстно, делая безвольной
Солёных губ покорные уста....

Ах...

Нарисуй меня на черном,
Синим-синим, красным-красным,
Как Урал - огнеупорным,
Как Петродворец - прекрасным.

Со спины три пары крыльев
Пририсуй и в небо брось,
Притяженье пересилив,
Прилечу, как званый гость,

Я на пиршество блажное,
Где еда - нектар и мед -
Прямо в рот течет рекою.
И немой тут запоет.

И безногий затонцует
В стиле "новая волна".
Всех тут Бог в уста целует
И со всеми пьет до дна.

Жулик милиционера
Здесь в объятья заключит,
Всех, кто ниже атмосферы,
Это...

Перекрёсток Дорог. Три дубовых креста над горою.
Что рассвет, что закат, — не поймёшь из-за мраморных туч.
Только чёрное солнце стоит над усталой землёю,
Только чёрные воды сбегают с Израильских круч.

Перекрёсток Дорог опустел перед светлой Субботой,
И слезинки дождя серебрятся на среднем кресте.
Под цветущей смоковницей слёзы солёные кто-то
Дарит мёртвой земле, что уснула над грудой костей.

Перекрёсток Дорог, перекрестье мечей у охраны,
И корона у солнца блестит, как терновый венец...

Он мягок, он вода, незнающий предела, солён и
горек, и ничего, что любящий имярек, лик муже-
ствен и неподкупен взгляд, как камень, как метал,
как пламень, в одном всё уместилось, не зря так
говорят, родилось и живёт смешение, всех чувств
и намерений, и расширение вселенной не спасёт,
от скорости критичной и вперёд, назад и к смер-
ти, к разложенью, подвластно всё, сферическим
гармоникам, оно, подвержено пространство, а ко-
микам, падения убранства, а взлёты не смешат,
на ровном...

Ты смотрела сквозь дождь,
ты искала застывшее время,
то, что списано было
с каменных линий
древнеегипетских
статуэток цариц,
но часы
монотонно ровнялись
на угасающий запад,
не прощая солёную влагу
и тёплую нежность
под полуприкрытой
портьерой ресниц;
и только
воздушно-лиловый снег,
лежащий на склонах,
забытых временем, гор,
и только холодная плоскость воды
у подножья туманных хребтов,
принимали твоё одиночество,
как своё совершенство.

Я снова брошен в море,
приписанное кисти Айвазовского,
изломанный челнок,
худая шлюпка,
что отдаётся шлюхой
зелёно-фиолетовой волне,
и тонет в мёде грозового неба,
и в меди хлёсткого норд-веста
щепкой тлеет.
Я снова, погружением зрачка
в холодную изрезанную рану
стенающей марины,
чернила памяти вечерней разливаю
по первым строкам Книги Бытия.
Туманный брег к гортани ночи липнет,
я слеп от брызг и криков синевы;
я снова брошен, как комочек глины,
в печь раскалённого холста...

Изломанный челнок, я снова брошен в море,
Чтоб стать добычей волн, свирепых и седых,
Чтоб чайки разнесли весть о моём позоре,
Чтоб гибель я обрёл в пучине вод морских.

Но погубить меня не в вашей, волны, власти,
Будь с вами заодно и молнии меж туч.
Не для того меня слатал чудесный мастер,
Чтоб я поддался тем, кто жидок и текуч.

Мои крепки борта, надёжны корпус с килем,
И течи не страшны, хоть дно полно заплат.
Меня не устрашить ни штормом и ни штилем,
Конструкцией я прост, но...

*Перемен к лучшему желают все,
но кому-то мешает ленность,
иному нелюбовь к самому себе.

*Луч света в темное царство пробьётся ,
когда корка с подкоркой**, лицом к нему повернётся.

Как только будет готова окружающая его среда,
и свободу от разрушительных, вредоносных привычек,
заждутся люди с планеты Земля.

*Свобода в достижении - легка и проста.
Намерение проститься с дурацкой привычкой,
уже, творит чудеса.

*Кому в удовольствие жаловаться на погоду, всех и вся...