Внимать

Птицей рвется в небо самолет.
К старости душа, как хризантема,
Расцветает ярко у ворот
И волнует старое полено.

Восемьдесят... сорок, пятьдесят...
Разве в этом дело априори,
Если огоньки в глазах горят,
А внутри бушующее море.

Если в ожидание зимы,
Вьюга не приходит в сердце снегом,
И живет дыхание весны,
Прорастая молодым побегом.

И, внимая радости земли,
Обращаясь к солнцу, твердо знает:
Сила жизни в вере и любви.
По — другому просто не бывает.

Поет Душа моя и плачет,
Взлетая ввысь и воскресая,
Несется прочь, с небес взирая.
Души надрыв, как песнь сплетая.

Бескрылою Любовью – птицей,
К тебе Отец - она стремится.
Слова ложатся на странице.
Позволь и мне Любви напиться.

И скрипок плач зовет неслышно,
И тонкой стрункою взлетая,
И замирая пред Тобою неподвижно,
Душа молчит, внимая звуки рая.

Мне сердце говорит – «Жива Я»,
Тебя любя, к Тебе стремится,
В полете вечном моя птица.
И только Ты – живя во мне,

Моя Любовь...

1
А в городе остановившись,
и у купца заночевав,
Дубровский - утром появившись,
в Суде Уездном ( Зная - прав! ),
не ощутил, к себе, внимания
( А может, здесь, до рангов - мания? ),
где Троекуров - то - другое...-
едва вошёл... и : «Что такое?» -
за уши вставили аж, перья,
все писарЯ ( Ну, как вигвам! ),
коль счастье, люди, сходит в вам,
где, каждый, с креслом, ведь мистерия...
явилась, словно духом злым,
сам Троекуров - с Иском к ним!
2
Кирила сел… Открылись двери...

Покрылись свечи саваном белым,
Они за свой короткий яркий век,
Оплакивают между землей и небом,
Все-то, о чем молился человек.
Им не понять, что за стенами Храма
О них не вспоминают в суете.
Со слов чужих, вникая в драму,
Сгорят они, не думая о красоте.
А человек, прочтя молитву Богу,
Отправив к Небу просьбы иль печаль,
Уйдет за стены Храма на дорогу
И вспомнит только то, что ему жаль.
Он не подумает, что свечи те сгорели,
Внимая его боль и страх,
Что эти свечи о покое ему пели...

«Как ни крути, итог - один!»
1
Но дней спустя, всего немного,
Владимир взялся за дела,
и здесь, отец, не без предлога,
ведь болен был, а жизнь текла...
И сын, бумаги разбирая,
нашёл сей Акт Суда... Читая,
узрел сомнительный резон,
что покоробил столь, Закон...
Но, смыслу здравому внимая,
надеялся..., а между тем,
Дубровский старший сник, совсем,
и сын крепился, понимая,
что, вскорости, развязка ждёт,
а смерть, к порогу, уж бредёт...
2
Срок апелляции проходит,
Закон не обращать...

Я помню день… прекрасным жарким летом,
Зелёный лес и поле за рекой;
Согрет был воздух солнца нежным светом,
Даря блаженство, радость и покой.

А вдалеке виднелись небоскрёбы:
В лазури неба таял город мой,
Его забыть на день решил я, чтобы
Наедине побыть с самим собой.

Мне что-то лес шептал, обнявшись с ветром;
Ему негромко вторила река.
Внимая им, я не спешил с ответом,
Вдохнув волшебный аромат цветка.

Я слышал птиц, восторженно поющих
О необыкновенном летнем дне:
О солнце...

В простоте - гармония.
Не усложняй!
Звучит Вселенной Симфония,
Слушай! Внимай!
Цветок распускается к сроку,
Суть познай!
Сердце направь к Востоку!!!
Месяц -май.

Ночи напролёт
внимаю песням флейты,
ведь в звуке тайна.

Молящихся огней святая чистота
у чаши огненного диска.
С дна Озера из белого огня
восходит Храм прозрачный
из воздушного стекла.
На стенах Храма образы столетий
и Вечности седой оставленный вердикт.
И лебеди торжественно застыли в розовой воде, внимая тайне.
Посередине Озера на четырехгранном жертвеннике
Младенец восседает с крылами бабочки,
и очертания границ между мирами тают.
Младенец же вытягивает нити из Ядра Большого Солнца
и через сердце пропускает.
Переплелись в Гармонию...

Презрев богатство, в бедность он ушёл,
Оставив всё, он стал самим собой;
Освободившись от страстей и зол,
Поднялся он над пропастью земной.

В цепях в плену от радости он пел,
Что пленником являлось только тело,
А он свободен: духу нет предела,
И сам он избирает свой удел.

В любви к Христу не ведая преграды,
Познал Франциск слиянья благодать:
Почёл за счастье страшные стигматы
Страстей Христовых на себя принять.

Он утверждал вселенское родство
Создателя и созданного мира...