Вечерний

Картофель при мундире
Золится на углях
Вздымляется в корзине
Испеченный в штанах
Пытается усилить
Внепрофильно анфас
Поджарочкой рептилий
В вечерне-клёвый час…

24. 06. 15

Ты, и только ты,
Ты сможешь сделать, что б сбылись мечты.
И благодарен я судьбе своей,
За то, что подарила всё то, что с нами было.
Ты, и только ты,
Живёшь в моей душе без суеты.
Нам хорошо всегда, когда опять
Вечернюю порою, идём вдвоём с тобою.

Когда мы вместе рядом,
Нас провожают взгляды,
А нам двоим не надо ничего.
Ты богиня моя,
Я скажу не тая, -
Готов делить с тобою,
Что послано судьбою.

Ты, и только ты,
Смогла вернуть меня из пустоты,
Я не забуду это никогда.
Ты мне...

Псих, восьмерых зарубивший, нещадно,
пойман ( В момент! )... и в больнице лежит,
раненый в печень ( Что, в общем, досадно! ),
лучше, чтоб сразу он был бы убит ( ! ),
без аналогий да доводов «веских»,
со стороны избирательных прав,
лестных защитников, умственно резких,
бишь, «справедливых»... до чьих-то «забав»,
вслед топора, во кровавой разборке,
дух «Родиона» где, взвился с лихвой,
в такт Христианства..., с чертями на шторке,
от Адвентиста...- с больной головой ( ! ),
каяться дабы...

В безумстве храбрости ни смысла, ни резона,
Когда в его порыве, ложь идей.
Торжественность и святость есть у звона,
Когда зовёт, к молитве он людей.

Когда им души, провожают в путь последний,
Или зовут, в путь к Свету по Земле.
Когда к заутрене, вечерне иль к обедне,
Зовёт он верой, как маяк во мгле.

Не всяк кто лбом, в молитве бьёт церковный пол,
Душой своею, Богу отдаётся.
Кто в церковь выгоду, просить себе пришёл,
За светом, не увидит лика Солнца.

По силе сильным и по...

Люблю коровье молоко,
и нахожу, что это - чудо!
Вкусны продукты из него,
и кулинарные все блюда.

Творог, мороженое, сыр,
вкуснейший с ягодами йогурт.
И белорусский наш кефир -
пока отлично делать могут.

А масло сливочное - класс!
Домашнее? Конечно лучше.
Болезни вылечит у нас,
топлёное намного круче.

Такая тайна в молоке,
об этом не подозревала.
Когда желудок на легке,
оно мне силу придавало.

Холодным пить его нельзя,
желательно - чуть, подогретым.
Оно лечебное, друзья...

Ах, Душа моя, девочка мудрая!
Я одной тебе, милая, верю!
Ты зовешь меня к Службе Заутренней,
и к Обедне зовешь, и к Вечерней.

Защити мое сердце изношенное
от Вселенской немыслимой муки!
Из тумана счастливого прошлого
протяни свои детские руки!

Как нуждаюсь в твоей я поддержке!
Ты – защита моя и отрада!
Обними-ка меня, да покрепче!
Это все, что сегодня мне надо.

стихи,
рождаясь в глубине вулкана,
внутри
зияющая рана
обломком дней,
ночей штанишек,
вечерних книжек…

стакан
и портсигар смутьяна
не кроет пыль.
открытым краном
идёт любовь
и быль
чернильным дном
ложится в стол
или в утиль
уйдёт с трудом…

а я тоскую по тебе
сейчас вдвойне…
и это рано.

до лета –
дней тугих цепей.
устать.
дождями перестать роптать.
и видеть смыслы там,
где дом.
вдвоём.

Ты возьмёшь акварель, нарисуешь вечернее небо,
Облачишь его в розово-жёлто-багряный закат
И придумаешь мир, где никто до тебя ещё не был,
Но, в который попав, не хотел бы вернуться назад.

Акварельные краски ночные пейзажи разбудят
И серебряной нитью в узор силуэты сплетут,
Засияют в бездонном пространстве деревья и люди,
И поселятся в душах беспечный покой и уют.

А наутро заря алым светом опять загорится,
Новый день сменит ночь – у земли повороты круты.
Акварельная кисть, как...

Роса вечерняя ложится на цветы,
И молодой повеса у окна томится,
- Пока в саду не видно стражи, выйди ты,
И улетим из плена как на крыльях птица!

И вот она, жемчужный бог во всей красе,
Юнна, стройна, похожая на фреску,
- Мне дали яд, и за столом собрались все,
И ждут, когда умру я, за любовь в отместку.

И на глазах она поблекла как цветок,
Что положили у огня, сорвав жестоко,
И лепестком слетел на юношу платок,
Раскрывший связь их, как посланец злого рока.

Когда вбежали...

Там, где зреет черная смородина,
и в озерах плещет неба синь.
Живет моя красивая родина
Мне родная, взгляд, куда ни кинь.

Сполна напился я грусти в неволе,
и жду, когда заветной тропой
Я вернусь в родное русское поле,
где ночует рожь под синевой.

Пахли соломой сельские остроги,
туман разливался вдоль равнин
и закат писал короткие строки
на изумрудной листве осин:

Отчего сердечко грустит в печали
Луна тревожит в душе огонь?
И звездным эхом на Руси звучала
Шуйская старинная...