Вечерело

Вечерело,
И месяц худой над забором
Свисал новогодней игрушкой, а крыши
Клубились протекторной пылью, и город
На солнышке грелся — весенний и рыжий.

То, жмурясь, толпился у ржавых киосков,
Стократно размноженный в радужной пене,
То вдруг замирал, и, зимы отголоском,
Срывался воробышком на преступленье.

И тотчас, напыщенным сизым комочком,
Обхаживал узкий карниз и неловко
Взрывался тугой тополёвою почкой,
Смущённый и гордый весенней обновкой.

Неистово били челом протежёры...

Вечерело, и день начинался, ночь вступала
престол покоря, солнце спало, ушло загодя
а вернётся лишь утром, тревога, это всё, что
осталось серёге, ожидать повторения чуда,
транспаранта на фоне, верблюда и жирафа
и льва, пробудит, только ты в ожиданье дож-
дёшься, через ночь, через мрак, раззовёшься,
края не было, только белила, что туманом по
морю разлило, притяженье луны, водород,
и схватил с двух сторон кислород, штормо-
вого начало движенья и девятого вала удар...

А тень говорила свету: «Какой ты рассеянный,
дохлый, одним словом неживой, - (вечерело) -
ну что ты нудишь, стонешь, ничего осветить
не можешь, не смеешь, только смеёшься, падаешь,
другое дело я, лежу, наблюдаю, сглаживаю углы
скрываю морщины, (старости твоей, причины)»
«А ты чем лучше, к обеду всё меньше и реже,
без меня ты никто, тебя нет, ножом не зарежешь,
отсутствие, (пустота), причины, не возникай,
подружка моя и кручина»

на Востоке вечерело
солнышко на запад село
и снегурочка вздохнув
прилегла чуток соснув
змей слезу свою пустил
дёрнулся и глаз закрыл

За окном вечерело,
Небо тихо темнело,
Появлялась по звездочке, в небе ночном,
Кто-то, где-то не смело,
И совсем неумело,
Говорил о любви,тихо-тихо, тайком.
И слова стали виться, в даль в небо темное птицей,
Оживляя созвездия, в сказки маня.
И момент это точно, не раз повториться,
В небе звездном над нами паря

Вечерело…. До-о-ождь льет, промокла, словно курица. Решила повернуть в лесок, пока на небе тучи хмурятся, там прогуляюсь, на часок.

В лесу глухо-о-ом стоит безмолвие, не пикнут пташки под кустом, попрятались зверушки в норы. Ну ж, ка-а-аплет с деревцов! Вдруг, сильный ветер! Ух, ты-ы-ы, распугал листву! От страха сморщились грибы в нарядных шляпках. Мне - ни почем, иду-бреду, чуток устала - для порядка. Из-под куста рванул "пушок". Ух, ты-ы-ы, Зайчатка! Се-е-еренький промок, продрог, но...

Вечерело, загорался закат!
Луг не кошен, - кто ж виноват,
Что нет коров теперь на Дону,
А сколь была их здесь в старину!!!
Бывалчик казаки, дрались за покосы…
К троице у всех, отбиты были косы!
Чтоб посля троицы, - косить эти луга…
Да слаживать сено в большие стога.

Вечерело… светила полная луна!
Звёзды светили, впрямь красота…
Напоминала, скоро конец ноября,
Хотя на Дону, ещё тёплая земля.

А коль ноябрь кончается зараз!
С осенью распрощаемся подчас…
Да и зима напоминала о себе,
Снегом укрывала в округе везде.

А с осенью расставаться не охота…
У земледельцев не окончена работа!
Знать осень пусть погуляет на Дону…
Как это было, бывалчик в старину.

До 18-го века на Руси считалось, что осень начинается не 1, а 23 сентября, а заканчивалась 25...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

В городской глуши окраин
Переулков колизей.
Серый дрём здесь днём хозяин,
Свора шорохов, теней,
Скрипов всяческих мастей
Здесь ночами верховодят,
На прохожих страх наводят.
То ли зверь какой скребётся,
То ли ветер гнёт забор,
В сердце жутью отзовётся,
В душу холодом вольётся
Тьмы и мрака разговор.
Задержавшийся прохожий
Вспоминает: - сын он Божий!
В самом тёмном закоулке,
Где и днём ночная хмарь,
Где зловещим эхом гулким
Бес аль пёс грызёт сухарь,
Появился вдруг .....фонарь...