В твоём углу

Хлеба пекутся.
Тонкой струйкой сытной
Змеится теплый запах по углам.
Вдыхаю мир отрадный, самобытный
С любовью и слезами пополам.
Как просто пониманье Мирозданья,
Когда, проснувшись по утру в тепле,
Под солнечное лучика лобзанье,
Домашний хлеб увидишь на столе.

Алле - телефон доверия -
Да, очень рад вас слышать...
Детка, мы все лицемерим,
Где вы сказали? На крыше?!.
Дом- то высок? Не очень?
И что вам оттуда видно?
Что? Вас изнасиловал отчим...
Нет? Просто избил... Обидно...
А как вас зовут? Ева?
Что? А... Меня - Адам...
По зодиаку? Дева...
Кто имя придумал? Сам...
Рыдаете? Нет... Смеетесь!..
Сосулькой повис помет?!.
Не трогайте!!! Вы сорветесь!
Подсохнет и сам упадет,
Как мы говорим? По рации?
Ах, сотовый... Извиняюсь...
Какая...

Слова, умершие на губах...
Хранят холода мрачных льдов.
Увижу тебя в своих снах,
Жестоки ведь сны дураков.

Во сне мы с тобою одни,
Никто никогда не мешает.
И чертим мы карты судьбы,
Мы вместе сидим и страдаем.

Во сне нам подарена власть,
Скрепить нашу страсть поцелуем.
Мне хочется взять и упасть,
Давай же мы свечи задуем!

И сны мы с тобой подожжём,
Чтобы наши страданья сгорели!
Давай же мы вместе умрём,
Чтобы угли три вечности тлели.

Быть может завтра иль сегодня,
Наступит час таинственный для нас.
В котором мы предстанем перед Богом,
Перед Творцом.
И вспомним сразу, то чего не понимали,
Что делали, творили за спиной,
Как мать родную обижали,
Не замечая ран душевных
И слез текущих по лицу с тоской.
А помнишь, были дни и было счастье,
И радость, и земной покой,
Ее обид не выделяя: Я знаю мама ты всегда сомной.
Но эта жизнь, терновая дорога,
Она берет свое.
Кого лаская, а кого жестоко обнимая,
ЕЙ все равно...

Захлопывались ставни,
Зашторивались стекла...
И от огня, местами,
Обильно простынь мокла.

Подспудно, что подкожно,
Мир стонет ... осязаем:
Любовь пощупать можно...
Мечту - губой кусаем ...

Сгорим
под хохот джунглей,
Смахнут слезу запястья,
А утром - горстка углей
Едва живых
... от счастья.

Я думал, съеденным быть мне с утра,
Надежды питал тщетные...
Зачем ты в булочной позавчера
Платил за меня
щедро?

С каким наслажденьем
Томатной пастой
Я был бы намазан на завтрак...
А этот - меня в пакет цветастый
Заворачивает
До завтра!

По полу мимо ножки стола
Мыш неслышно крадется.
Осторожно смотрит из-за угла,
Питается он чем придется.

И вдруг, словно молния в пол
Ударила перед мЫшем.
Мыш с вожделением смотрит на стол,
Мыш мой запах слышит.

Он волком бы выгрыз мое...

Остывшие угли- черным рисуют
На бледности впалых щёк…
Мои стрелы летели, но не попадали
Мне уроки твои – не впрок!

Во мне что-то сгорело! И что-то остыло!
И волною смыло следы!
И метели промчались, и засыпало снегом
Отпечатки наивной мечты…

Замерзшие пальцы искали на струнах
Мелодии нашей узор….
Воскресную ночь ослепил алый
Твой погребальный костёр!

Опустила руки! Упивалась болью…
Осознав, что тебя больше нет!
Я забылась сном, когда небо рождало
Нового дня рассвет...

Я не уйду сегодня.
Мне многое нужно понять:
Кто мне шепчет на ухо
И зовет постоянно гулять
От чего прогибаются полки?
От тяжести книг?
Ты не брился давно. У тебя на лице иголки.
Ты, наверное, к ним привык…
Не пойму, что в жизни важнее:
Вопросы или ответы на них
Похожу по углям, подумаю
Возможно напишу об этом стих…
Я прочла Кортасара с его «Кошмарами»
И Борхеса и Реверте и Кристи
Образованный человек всегда пригодиться,
Как гений-художник и его кисти.
У меня...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

Потеряв смысловые заметки,
В одиночеством стертой душе,
Вспомни ты, за пришествием редким,
Было ль это все смыслом вообще.

Начало

1

В небе читалось утро,
Солнечной колесницей,
Через порог горизонта
Луч златокрылый дрогнул,
Холод ночной растопив.

Берег, дышащий бризом,
Взмытый волною пенной,
Принял простором диким
Поступь блудного духа,
Коей взрастил судьбу.

Тянется змеевидной,
Вдаль уносящей лентой,
Россыпь песчаной глади,
В скалах заходится эхом
Чайки попутная...