Уста

Дождь говорит: "Бросай курить!",- и звонко тушит сигарету.
Он выдыхает мне в уста свой несравнимый поцелуй,
Чуть-чуть горчащий марципаном и миндалём, как Амаретто,
Чуть-чуть жестокий ото льда невыносимо хладных струй.

Тускнеет мокрая сирень, бросают снег на землю вишни.
Он рвёт и мечет всё вокруг, передо мной шутя, кривясь.
И город ждёт настороже, закрыв глаза, в домах притихших,
Когда уляжется гроза, просохнет вымокшая грязь…

Дождь говорит: "Ты шла бы прочь!", даёт пощёчину грозою...

Одиночество бывает разным.
Грусть таит в себе зарок.
Пусть овеян ласковым соблазном
Мой животный, низменный порок.
Не склонив коленей пред святыми,
Зная боль житейски-торных бед,
Женщина с глазами голубыми
Занята, чтоб верить в Божий Свет.

Все зовутся смертными простыми,
На подонков не влияет ум.
Женщина с глазами голубыми
Взбудоражила затишье дум.
Перед ней все люди лишь названья,
Душит нас остервенелый страх.
Для неё нет счастья и страданья,
Потому что время — это прах...

Когда упадет роса
В иссохшую почву страдания,
Когда разомкнутся уста
В предчувствии предсказания.

Когда звезды слижет луна –
Унылую эпитафию –
А лето добавит цвета
В безжизненный лик фотографии.

Когда будет жарко всегда
А холодно лишь в одиночестве,
Когда сотрет память вода
О всепоглощающем творчестве.

Когда в тишине струна
Порвется вдруг птицей раненой,
А с глаз сойдет пелена:
Любви захочется пламенной,

Когда преломится свет
О тонкую грань забвения,
Тебе я скажу...

Златовласая девица,
будто сказочная птица,
мне явила божью милость:
"Примешь, мол, себе в удел
словом жечь сердца людей".
Глядь!? Бесследно удалилась...

Не наград боярских ради,
не холопьего ремня
понесу я пламя правды
внутрь Древнего Кремля.

"Стой!!!"
-взревёт служака важный:
"К Самому приёма нет!
Там, где в рифму вторит каждый,
эка невидаль поэт!"

Пусть…Лжецы! Не успокоюсь!
Отстою поэта честь,
попирая геополюс
и вершину Эверест.
А схватив перо Жар...

Как тот актер, который, оробев,
Теряет нить давно знакомой роли,
Как тот безумец, что, впадая в гнев,
В избытке сил теряет силу воли, -

Так я молчу, не зная, что сказать,
Не оттого, что сердце охладело.
Нет, на мои уста кладет печать
Моя любовь, которой нет предела.

Так пусть же книга говорит с тобой.
Пускай она, безмолвный мой ходатай,
Идет к тебе с признаньем и мольбой

И справедливой требует расплаты.
Прочтешь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?

Ну, что? Тебя нежданно обругали?
На высоту твою не посмотрев?
Бесцеремонно взяли и сказали,
Твою гордыню, честь твою задев?
Несправедливо, непристойно, грубо
И неожиданно, прилюдно, без причин…
А знаешь ли, за что все и откуда?
Кто оскорбленьям Высший Властелин?
Кто дал слова, Кто место обозначил,
Дал день и час, заставил говорить? –
Сам Бог-Отец, по Плану, не иначе,
Открыл тот рот, чтоб словом метким бить.
Скажи: за что? – Да есть тому причина.
Когда б гордыню хоть едва убрал...

Не пишу стихи я для попсовых песен,
Значит, никому я не интересен.
У меня нет денег, я не ношу « Дискворит »,
Грудастые блондинки на меня не смотрят.

Тачка заржавела, и я её продал,
Последнюю рубашку из шкафа я достал.
Вот, ещё немного, и все мои друзья
Обо мне забудут, словно я не я.

Не спешу я в офис, не звоню я боссам,
И любовь к деньгам явно под вопросом.
Мне никто не пишет, кроме управдома,
В дверь звонок, опять пришла, но меня нет дома.

Не хожу я в гости, меня не...

Все началось гораздо раньше,
Чем всякий думает сейчас.
Все началось с той самой фальши,
Что исказила Неба Глас.

Тогда гонимый по Египту
Народ нес тяжкое ярмо,
И жрец один по манускрипту
Был предназначен для него.

Он был достойным человеком
В храме близ древних пирамид,
И с детства мыслил о великом,
О том, что вечность охранит.

Им суждено было сойтися
С тем, чтоб людей расшевелить,
С тем, чтобы кровью обагрился
Наш свет, что нужно обновить.

Он был тогда довольно молод,
Но...

Опять Кирилл свои речи заводит.
Граждане верующие, уж вы простите!
Говорят, у него был винный заводик.
«Веселие Руси есть пити»

Всем известна заповедь «Не убий!»
И нет же заповеди «Не пий!»

Но не буду же я дополнять Христа!
На этом готов я сомкнуть уста.

А всё же ввиду многочисленных жалоб
Такую заповедь иметь не мешало б!

Но, не желая быть лицемером,
Не думая задеть чью-либо веру,
Я так бы сказал: «Пей, но в меру!»
14 июля 2010 г.

Наконец-то я дышу,
Беззащитная хожу…
Прочь кольчугу и щиты,
Привыкаю – всюду Ты.

Больше тайны не нужны,
Пересуды не слышны.
Все открыто, нет границ,
Беспокойства пали ниц.

Что осталось - чистота,
Жизни сладкие уста…
Миг безмерный Бытия,
Дом сияющего Я.

15 июля 2010 г.