Уст

Твой громкий сон, так долог и строптив про-
никнуть невозможно и учтив, что не пускает
в сонмы происшествий, что теребят и ранят
криком нас, спать не дают, и утренний пегас,
нет, не явился, испугался счастья и, занавес,…
не терпит разногласья, в безумстве, и в игре
ума, так много общего, а я, не удивлён, и шо-
рох мыши, что пепел теребит хвостом, воспо-
минаний.
- Ты о чём? Что было, то прошло, и лица, ….
что веселят нас, небылицы…
- Сорвались с уст и птица счастья, крылами...

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

1829



ИОСИФ БРОДСКИЙ


Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.

Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски:
в...

Не жуй

Послушай выплюни траву
Не жуй ты дрянь
Не будь животным жвачным
И нужные слова мне говори
Не говори не жуй траву
В словах твоих заело сопль
Приколен звук из уст твоих
Ну что ж... пожалуй запишу его
Улыбнись упырь ты мой
Ох ну нескладен твой акцент и кашу варишь ты во рту
Ну что ж пожалуй я и это запишу...

Ждало бесплодно человечество,
Что с древних кафедр и амвонов,
Из уст помазанного жречества
Прольется творческий глагол.
Все церкви мира - лишь хранители,
Заветов древних и канонов,
От их померкнувших обителей
Творящий Логос отошел.
Он зазвучит из недр столетий,
Из катакомб, с пожарищ дымных,
Из страшных тюрем лихолетья,
По сотрясенным городам.
Он зазвучит - как власть имеющий,
В философемах, красках, гимнах.
Как вешний ветер, вестью веющий
По растворяющимся льдам.
И будут ли...

Будильник поставлю на 7 30,
Вспоминаешь ночь раненной птицы,
Что приснилась в центре зимней столицы.
В субботнее утро
Идя уязвимой
Сквозь сонные очи людей нелюдимых,
Идя мимо
Приходишь, - пришла.
Вот только не знаю зачем
В награду мне множество сна.


Снаружи внутри-
Кожа и органы.
Можно оставить на потом любовь,
Но на долго ли?


Выключи меня.
Сегодня я тебе не нужна.
Выключи меня.
Я останусь одна.
Выключи меня.
И вот мне трудно без тебя.
Выключи меня.
Я предсказала...

Мне тридцать зим –
четыреста семьдесят пять миллионов вдохов,
столько же выдохов – отсрочек судьбы
до встречи с Тобою, Господи; моё дыхание –
тридцать витков вокруг солнца; моё сердце –
ядовитая чаша вина, выдержанного в подвале осени;
моё счастье – откровения жребия сиюминутности,
познающие роскошь и нищету.

Ты чувствуешь плоть, выкованную в сердце Солнца,
доведённую до инстинкта, и возведенную в ранг поэзии,
боль, вырванную из утробы матери;
ты чувствуешь душу, брошенную...

Мне хочется, чтоб Вы на миг забылись,
Прошу, представьте, будто Вы влюбились.
Глаза закройте,…чувствуете рядом
Тот или та, кто Вас наполнит ядом
Желанного любовного дурмана…
Вдохните кислород самообмана,
Раздвиньте ноги, ну же, шире…шире…
Вы чувствуете, как у Вас в квартире
Скрипит диван, предчувствуя сраженье,
Прошу простить за это выраженье:
Как между ног бурлит желанья сок,
Как набухает чувственный сосок
От ожиданья страстного разврата,
Еще...еще...еще... и нет...

Проспектом скатится звезда
Перенеся разлуки день
Моя любовь ли с тем жива
Твоей любви -твоя я тень
И сколько слов пережила
Разрывов горечи потерь
Твоя любовь ли с тем жила..
Моя уж точно,в том-поверь!!

Тебя просила,как не скажу..
Сдержать не в силах
Себя держу
Кого любила,сейчас уж не обнять,
Как всё простила-просто не понять?!!
Тебя просила,как не скажу
Держать не в силах-тебя держу
Его любила,да и сейчас люблю
Любовь застыла с грудой льда в плену

Скатилась ласково слеза...

Как бесконечность тишины – эти глаза;
Как терпкость вин осенних – эти губы;
Как воздух синей горной дымки –
слиянье глаз и уст;
И мы стоим на перекрёстке горизонта.
Как вишни плод – вечерний свет сердец;
Как чешуя реки – скользит в ладонях небо;
Как серебристый мотылёк – глоток дождя;
И мы идём навстречу снегу,
без оглядки…

Что там, под тёмно-зелёным сукном?
Воздух Рима, Неаполя, Мальты, Сицилии,
вызов эстету, битый античный мрамор,
истина без идеала,
натура, уличная толпа, лихорадка,
напряжение и естество, пьяная
музыка, не знающая покоя.
Лицо, это лицо, смугло-румяное, перебегающее
с одного холста на другой
в смешении черт;
это лицо, лицо играющее
черноплодным цыганским взглядом
под широкими ветками
тёмных бровей,
в котором нежно слились,
мгновенностью чувства,
непослушные волосы, полные губы...