Усмешкою лицо искажено

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ЗЕМНАЯ ЛЮБОВЬ. ЧАСТЬ 2.

- Пойми, я с Богом говорю,
Не от себя тебе вещаю,
Татьяна, я тебя люблю,
Но истину – провозглашаю…
Сам Бог доверил мне тебя,
Но не ищи страданий в слове
И будь смиренной в своей доле,
Меня за слово не браня…
Покров от Бога – величайший,
Что Скажет Бог – то скажешь ты,
Иные здесь пожнешь плоды,
Земные же плоды – печальны…
На время мир в тебя вошел,
Сам Бог привел, заставил слушать,
Но Божий не забудь престол,
Не делай путь безмерно уже...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ЗЕМНАЯ ЛЮБОВЬ. ЧАСТЬ 4. ОКОНЧАНИЕ.

Хотелось бы любовь воспеть
И поклоняться ей безмерно,
Но нет. В ней надо уцелеть,
В ней невозможно быть и верным.
Она – материи слуга,
Она иллюзии подвластна,
Порой – греховная рука
И для развития – опасна…
Она дает от сих до сих,
Весь мир к единственному сводит,
И направляет каждый миг
Туда, где глупость хороводит.
И отдаляет от Отца,
И ни тому несет почтенье
И, сделав глупыми сердца,
Дает слепое поклоненье…
Идет душа… и...

Светлая память...

Бабочка

Через муки, риск, усилья
Пробивался к свету кокон,
Чтобы шелковые крылья
Изумляли наше око.

Замерев в нектарной
смеси,
Как циркачка на канате,
Сохраняют равновесье
Крылья бархатного
платья.

Жизнь длиною в одни
сутки
Несравнима с нашим
веком,
Посидеть на незабудке
Невозможно человеку.

Так, порхая в одиночку,
Лепестки цветов целуя,
Она каждому цветочку
Передаст пыльцу живую.

Когда гусеница в кокон
Превратится неспеша,
Из под...

Часть 16

Юрий Владимирович Андропов… заняв кресло Генсека…
Тогда хорошо понимал, что ему не хватит в то время и века!
Чтоб коррупционера и не чистого на руку в Союзе сничтожить,
Да справедливую жизнь в советском Союзе большом отстроить.

Во-первых, в правоохранительных органах творился беспредел…
Находясь в КГБ председателем он справится с ним не сумел!
Партийный высший аппарат на борьбу не давал тогда добра,
А будешь дёргаться… вылетишь с кресла быстро и на всегда.

В милицию в 70...

Всего лишь две строки... Их смысл прощальный
Сквозь дебри паутины мировой
Ударил электронным ливнем шквальным
С экрана по глазам, в лицо!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Кривой
Усмешкой губы стянуты от боли:
Не верю! Погоди! Да нет же, нет!

Прости меня, я выхожу из поля
Мегагерцовых узелков тенет! -

Твои слова...
. . . . . . . . . . . . Комок от горьких строчек.
Он где-то в горле, в сердце, иль в душе.
Болит, горит, отчаяньем клокочет.
Не выйти из...

Ты знаешь, я виновата,
Что не сказала о любви своей,
И вот моя расплата,
Я никогда не буду твоей.

Ты знаешь, ты все мои мысли,
Хоть ты и забыл обо мне,
Я давно сказала бы если,
Не было усмешки на твоем лице.

Я знаю, что не любима тобой,
Ты мне это показал,
Я знаю, ты сейчас с другой,
Ты мне это доказал.

Ты знаешь, я очень страдаю,
Хоть ты и забыл об мне,
Но ничего б не изменилось,
Если б я сказала о любви своей.

Январь заманивает нас
в чужую ночь -
как в лес дремучий.
Фонарь Луны давно погас...
Сомненья - прочь!
Но взгляд колючий
бросает холодно Юпитер -
беды и счастья повелитель.
Препятствий, будто бы и нет...
Разбег Стрельца -
усмешка и прицел - неумолимо!
Лилит, Селена - тьма и свет...
Размыв лица в остатках грима...
Всё это было бы смешно,
когда бы не предрешено.
Сквозь болтовню и суету,
дни и столетья
сияния далёких звёзд
свою даруя красоту,
мне не ответят
на утомительный вопрос...

Вот поднялся Вождь
в свой ничтожный рост.
И в усмешке
скривил рот
И сказал он так:
этот первый тост
За великий русский
народ!
Нет суровей, сказал он,
его судьбы.
Всех страданий его
не счесть.
Без него мы стали бы
все рабы,
А не то, что
ныне
мы есть.
Больше всех он крови
за нас пролил.
Больше всех источал он пот.
Хуже всех он ел.
Еще хуже пил.
Жил как самый паршивый
скот.
Сколько гнусных
и черных дел
С ним вершили
на всякий лад...

Она исчезает, во мраке она растворится,
А он не окликнет. Останутся только стихи
Лишь маски мелькают в метели, теряются лица.
За ним, как метель, незнакомка напрасно летит.

Смеется старик, в эту бездну его увлекая,
Молчит пианист, и хрипит обреченно рояль,
И только цыганка, из вьюги немой возникая,
Танцует, над бездною, сбросив одежды, он шаль

Протянет ей снова, укутает он обнимая,
О, жрица немая, с тобой откровенен поэт.
Тебе он поверит, актрисы притворно рыдают,
И...

Ты просил не писать о нахлынувшей страсти опять.
О постели измятой, о том, что там осень творила.
Я с тобой согласилась, мой ангел, не стала писать,
Но она разозлилась на нас. И уже испарилась.
Я звала ее снова, я вспомнила снова стихи.
И просила вернуться к огню, я ее понимаю.
Разве чувства экстаз заключить нам в понятье «грехи».
И рассерженный Велес, с усмешкою нас покидает.

Мы теперь для святош образцовая пара, мой друг,
И распахнуты двери в их ханжество, только печально...