Упавший

Земные крови жаждут, к войне готовность не-
большая, судьбой не стала, и небо не отринет,
твердь оно и благодать не получить, заслуги
потеряли, рассеялись как сон, туман, а были
ли они? возможно, природу не убить, себя
убить, запрещено, табу, и крови не пролить,
цветов зимой сорвать нельзя, пурга, в оранже-
реях, можно, но осторожно, вдруг не твоя, со-
седа, окна не открывай, мороз, а орхидеи не по-
гибнут в тепле и влаге, чернозём, всё, что не
обходимо имеем, развеем мысли...

И снова поэта в России убили!..
Человека, что просто думать умел!..
Слова его птицей свободной парили,
Он чувства и мысли свои имел.
Природа! Ты снова грубо ошиблась?
Или права ты всегда?
Ведь слово его «об асфальт расшиблось,
Упавшим птенцом из гнезда»!

Нел Сатва

Ты смертен и в этом спасенье, твоё, звездой
упадёшь и погаснешь, нечасто такое бывает
однажды, опора на твердь, неземную, основа,
а как же, на ней всё, полночная тьма, созвез-
дий свеченье, и чёрные дыры и млеко пути,
и карта, куда и зачем нам идти
оно сохранит, успокоит, ……..
и сном обернётся, вопросы осветит,
решенья прейдут, если кто-то заметит, живи
по указке, что свыше даётся, провидцы подска-
жут, оно отзовется, росой на траве, как прекрасна,
сладка, нектара капель, что стучит у...

Не приемлю присутствие лжи,
В белоснежном плену января.
Камнем горечь на сердце лежит,
Как упавшая в море заря.

И не мне, уходящему в ночь,
О любви напоёт рассвет...
Я пытался себя превозмочь...
Но, не верить и ждать - смысла нет.

Парящая над сценой балерина,
как будто птица рвётся в облака,
вдохнув Ассолью со странички Грина
романтику высокого стиха.

Она живёт балетом. Вся в движеньи,
порхает словно бабочка, легка,
и взмахом рук волшебное мгновенье
несёт своим искусством сквозь века.

В ней всё прекрасно. Тонких линий руки
от лебединой шеи и крыла
несут любовь и нежность через муки
безвременно упавшего пера.

Цветы, аплодисменты, крики-Браво...
Торжественность момента велика.
И может для кого-то это...

Дальше некуда, по спирали во вне, и оттуда ог-
лянись, посмотри назад, ну как там, рад, тому,
что увидел, глобус, меридианы и те, что парал-
лельны, на плоскости, здесь почему-то сошлись
(в полюсе), в точку сгорбились, лис и тот черно-
бур, лиса рыжа а я кричу им ку-ку, из бесконеч-
ности, потому, что, погрузился в неё по беспеч-
ности, ау заблудился в лесу, колоннады стволов,
вот и весь улов, рефракция и дивергенция, …..
радужные цвета, от столкновения, с реальной
землёй, а ты не пой...

Песню о духовном
Чистый голос пел,
Память мою генную
Разбудить сумел.

Распахнулось в прошлое
Тайное окно …
Кем была я раньше,
Скажет мне оно.

Точно кинолента
Жизнь пошла моя:
Вот в саду цветущем
На качелях я.

По аллее батюшка,
Вижу я, идет,
Офицера нового
В гости к нам ведет.

Мне его представил
Мой седой отец.
Невысок, но статен
Был тот молодец.

А глаза – зовущие –
В них почти мольба,
Дрогнуло сердечко:
Знать, моя судьба!

В полумраке храма
Верности обет...

Помоги, святая Ксения,
О тебе начать рассказ,
И читавшим эти строки
Дай здоровья! В добрый час!
I
Усадьба в свете лунном
Застыла в тишине,
А в доме свечи всюду,
И тени на стене…

И зеркала завешены,
И шёпот голосов,
Рыдания глухие,
И чей-то слабый зов.

Все было по-другому
Еще позавчера:
Любовью и весельем
Дышали вечера.

А нынче дом Петровых
Похож на сироту,
И даже стены чувствуют
Потери остроту.

***
Всю ночь у гроба плачет
Красавица-вдова…
И вдруг, как будто...

Глаза васильковой свежести, напоите меня дорогой,
напоите меня светом предзакатного хмеля, и криком,
что играет на гребнях сосен, что струится в тогах берёз,
что искрится ручьём в овраге, что звучит отголоском пшеницы
самых ясных и чистых уст. Веет дрожью с листвы-прохлады;
шаг – ожог на мраморе неба от упавшего солнца, и рядом
перелётные тени-птицы.
Пусть мне снится огонь летних слёз, ткань дождя,
и бессонницей звёздной, разорвавшей на пепел рубаху,
окрестятся следов многоточья;
пусть...

Впитываю губкой глаз соки речные –
отжимаю душой полноводную радость.
Солнце – пшеничное поле, упавшее на голову;
луна – тенистый горный ручей в рукаве.
Календарик с домом у горного озера,
где я всегда хотел жить,
в левом кармане рубахи, под сердцем. И мне –
самому пророчить свою седину, и может,
проникнуть в суть страха, стать страхом,
оправданием зла – человеческой слабостью,
удачей, как производной дьявола,
волчьей кровью, выжженным сумраком,
и мне – окунуться во тьму человека...