Уха

Я тебя смогу забыть, мой друг,
Мой хороший, это правда, верь.
Будь же самой сладкой из разлук,
Самой легкой из моих потерь.
Я тебя могу совсем не ждать,
Не писать до полночи стихи,
Просто я умею забывать,
Быть глухой для чувств твоих глухих.
Если ты не понял – не жалей,
Все уходит в прошлое, как сон.
Будешь думать о другой, о ней,
Будет снится мне не ты, а он.
Но над ухом слышу я, звучит,
Злая мысль, как муха на окне.
Боже мой, а вдруг он позвонит,
Боже, вдруг он вспомнит обо мне...

Любовь. Весна. Проснулись мухи.
Подстрелен жаворонок первый.
Торчат из снега чьи-то ухи.
Иду гулять я с новой стервой.

Любовь. Весна. Гноит ангина.
Концерт кошачий, запах псины.
Повсюду чешется вагина,
Бомжи скребут друг другу спины.

Весна. Тра-ля-ля-ля-ля-ля.

Любовь. Весна. Всяк день похмелье.
Грязь по колено, в небе хлябь.
Свадьбы у змей, скоту веселье
И праздник главный наших баб.

Любовь. Весна. Сюрприз погоды.
Текут ручьи, цветут аллеи.
Я не в себе. Эх, зов природы...

О, Ангел!
Ты прекрасен, как дитя,
Сошедшее с небес
Kо мне во утешенье,
Чтобы коснуться моего плеча
И в пылкой неге прошептать
Hа ухо мне заветные слова,
Вселяющие мужество в сердца
И возбуждающие ум,
И грез воображенье.
И радость, и любовь.
О, Ангел!
Ты- венец творенья!

Ты был задуман Господом не зря:
Спасать людей- твое предназначенье!
И я без угрызений совести
И чувства сожаленья
Беру твою энергию добра,
Как дар, как пpоявленье
Снисхождения ко мне
Всевышнего...

Что весна? Всё та же осень:
Листьев нет, и каплет с крыши,
А земля, дрожа от холода,
Влагой и туманом дышит.

Почернела, как старуха,
Скоро ль на тот свет отправится?
Смерти ждёт, но слышит ухом,
Как весна на свет рождается.

Забурлят ручьи звенящие,
Словно крови ток стремительный,
Всё в природе повторяется,
Оживает мир растительный.

И отбросив белый саван
В грязь, и всем на удивление,
Вместо встречи с грешным адом,
Мир окрасит райским пением!

- Не то, что я, мол - за баранами,
А вы сражайтесь... Воевал!
И тем, что немцев звал шайтанами -
Всем настроенье поднимал.
Как встанут... В черном!.. Молча встанут…
Забрось в окопы левитанов -
Сробеют басом против них!
А донесётся - "вай! шайтаны!" -
И смех, и грех, и уху странно,
И - ободрялись, кто поник.

Где мир одна семья,
Коль глубже смоешь грим,
Где песня соловья
Над добрым и над злым -

Да будет и врагу
От Бога по весне -
Костёр на берегу
При матовой луне,

И скромный пар ухи,
И шелесты плащей,
И угли-огоньки,
И байки про лещей,

И тихая река
При матовой луне,
И шелест ивняка
Особый по весне,

Над бренной суетой
Молчание светил -
Под мирною звездой
Чтоб друг меня простил...

Природа дышит волшебством,
Желанье бренно, как и жизнь.
Как только выполнен каприз,
Предмет с тобой, а бак пустой.

Шепнул на ухо ангел мне,
Наполни бак души водой,
Мечты купай в нем - по одной,
А тайна там – на самом дне.

Так в чем же истина моя?
Неужто, лишь тогда пойму,
Когда свои мечты допью
И доберусь до сути дна?

Никак не манит дно меня,
Его я видела сухим.
Что стало с бедным дном моим?
Шепнул мне ангел: «Нету дна!».

«Куда же делось?» В пальцах дрожь.
«Его мечтами...

Цветет сирень во всю уже у дома,
От аромата кругом голова.
Весны дыханье чувствую я снова,
Ну, что со мной ты делаешь Весна?

Мне не дают покоя ножки женщин,
По телу дрожь и крыша набекрень.
Адреналин в избытке обеспечен,
Ну, кто мне скажет, что это за Хрень.

Всю ночь уснуть пытаюсь, но напрасно,
Глаза закрою, и в который раз…
Мне кто-то в ухо шепчет очень ясно:
- Приди любимый, не могу без Вас!

Цветет сирень во всю уже у дома,
От аромата кругом голова.
Весны дыханье чувствую...

Ни достать, ни пробить, ни пробиться…
«Грешный чёрт! - говорила жена,
За грехи воздавая сполна. –
От такого не грех и влюбиться!»

И - сбежала. Оставив штаны
Греховодью, да два ребятёнка.
С расскудрявленным, не разведёнка!..
Десять лет не видали жены.

Пообмякла, вернулась: « Прости!»
Седина. Лишь глаза сохранились.
Грешный чёрт ей грехи отпустил,
Да сыны у него взбеленились.

Тут и стал он вдруг грозен и лих:
На плечистых под образом Спаса
Так прискрипнул Ни рыба, Ни мясо...

Сидим за двумя засовами -
В экранах глаза гостят.
А месяц, как нарисованный,
И крыши под ним блестят.

Туман до еловой чащи
Дополз, и луга умыл…
В ночном «горемыка-пращур» -
Патрицием знатным был!

И ухали рощи совами
На свет имперской луны.
А мы - за двумя засовами,
Заморским умом сильны.