Убежища

Неведомый Единый Бог живёт в сердцах и душах всех,
Питая исподволь все лучшие стремленья и желанья…
И нам узреть в самих себе Его убежище не грех:
От самых звёзд до человека и малейшего созданья –
Собой объемлет всё на свете, без каких-либо прорех,
Поистине непостижимое Его Существованье...
И в штормовых зыбях космических на корабле Земном
Свою надёжную опору мы имеем только в Нём!

Во власти каждого в душе своей твердыню возвести
Над суетой и миражами вознесённую земными,
Словно надёжное убежище на жизненном пути,
Несокрушимое свирепыми штормами никакими,
Покой великий, столь желанный где бы мог он обрести –
Уж более страстями не тревожим тёмными людскими;
В котором дух его по праву первородства будет жить
И в мире этом Вечной Истине опорою служить!

Опять слова и только обещанья
Забивают голову мою.
Бегу сквозь бездушную толпу,
Ищу убежища от несчастья.
Хочу понять: за что
Ты причиняешь боль?
В ответ не слышу ничего,
А лишь на рану соль
Ты сыпешь вновь.
И чувство нежное – любовь
Уж не имеет смысла.
Совсем одиноко стало вдруг,
Вокруг чужие мне все лица,
Сердце застыло где-то в груди,
В небо улетела последняя птица.
Голову некому на плечо положить,
Лишь холод вокруг все сковал.
Мне нечего теперь тебе говорить,
Ты уехал...

Змея, свернувшись клубком
Легла на моей дороге.
А я перед ней ничком
Застыла с мольбой на пороге

Убежища, где мы могли б
С тобою быть счастливы, если б
Господь захотел бы с пути
Змею как слова из песни

Прибрать бы своей рукой
Безжалостной, рассудив,
Что счастливы здесь, с тобой
Мы без сомненья могли б!

Не выкинуть слов из песни
Змею не согнать с порога,
Не быть нам с тобою вместе,
Напрасен был путь мой, дорога!

Не отпускай меня, не запускай
мою любовь воздушным змеем в небо,
не отбирай последнего куска
надежды, чуть черствеющего хлеба.

Не подпускай к себе, не допускай
любовь в свое изношенное сердце.
Трясет тоска твой замок из песка,
напрасно в нем пытаешься согреться.

Гудят виски, зажатые в тисках
судьбы, насквозь простреленной любовью.
Чужим рукам даем себя ласкать,
бежим искать убежища от боли.

Малютка-жизнь покажет свой оскал.
Залью вином мускатным боль разлуки...

Сегодня день, семнадцатое марта,
Полмесяца, но нет ещё весны,
И есть ещё возможности для "старта",
Ледовые убежища тесны.

И каждым утром с первыми лучами
Всё ярче солнце и теплей рассвет,
Ты слышишь, снова птицы закричали,
И шлют нам новой радости привет.

Всё больше появляется проталин,
Дорожки превращаются в ручьи,
Весна зовёт живое всё из спален,
Навстречу к нам торопятся грачи.

Весне не страшны зимние угрозы.
Напрасно ночью тешатся морозы

Мощным змеем вползло в мой склеп
И сдавив, приросло одиночество,
Отобрав мой последний хлеб,
Прошипело слова пророчества.

Кольца жирные тела змеи
Впились в кожу, сжигая нежную.
Чешуя кандалами гремит,
Заковав мою душу грешную.

Не уйти, не уснуть, не вздохнуть,
Не сбежать, не найти убежища,
Только в черный провал нырнуть
Глаз змеиных, магнитом режущих.

Боль забыть, стиснув зубы, ждать
И скрестить шпаги взглядов с демонным.
И внушать, приказать уползать...

отброшенная осенью тень –
прекрасный отшельник, играющий с ветром
в лучах пожелтевшей листвы…

ужин воображения
из надкусанного фрагмента
облачного пирога
на скатерти заходящего неба…

ловля, крупицами памяти, летних дождей
под ногтями обочин тепла,
где соломой-травой горчит дыханье земли…

в море стеклянных зрачков –
шепот минут
движением звезд над ледниками крыш…

череда состояний,
частицы живой, тонкотелой души,
разошедшейся на лоскуты
желтых дорог –
судьба, назначение...

Ридна Матушка Украина!
Что ты милая натворила???
Сама посля развала Союза не живешь
И России мирно жить ты не даёшь.
Зачем ты русских братьев подстрекаешь...
В третью Мировую бойню их толкаешь.
Но будьте патриотами вы там...
Не хоронитесь по Российским вы лесам.
Украину свою в беде не покидайте...
Сами её дружно там защищайте.
А то ринулись в Россию все бежать,
А кто ж будет очаг, - свой родной защищать???
Детвора Русская приедет, - их вам будет охранять
И кровь не известно за, что...

Самый тихий омут выбрав черти,
Поселились в мутной глубине.
Не ныряй в него, ведь хуже смерти,
Жизнь с чертями в омуте на дне.

Безопасность и уют для тела,
Душу не согреют, не спасут.
Будет ей проклятием предела,
Средь чертей, убежища приют.

Не прогонит тишина покоя,
Ностальгии горечь и тоску.
И она мазнёт её рукою,
Белой сединою по виску.

Жизни дней закат зарёй кровавый,
В тишину ночей дверь открывал.
Как же, всё же были мы не правы,
Убежав, на жизни чужой бал.

Радость и...