Томленьях

Я от любви с отчаянья бешусь
и кто измерит все мои страданья?
Я испытал томление и грусть,
и тяжесть от давленья мирозданья.

Опять луна глядит через окно
и, кажется, что надо мной смеётся.
А мне-то что? Мне нынче всё равно -
её прогонит с неба скоро солнце.

А я в упор смотрю на монитор
и, желваками бешено играя,:
я ей открыл "зелёный коридор"
и на своей странице ожидаю.

Нет, не придёт. Уже на небосвод
заря бросает покрывало нежно,
луна вот-вот за горизонт зайдёт
и ускользнёт...

Не смотри что туманы застыли ,
Будет солнце , всё это пройдёт
Мы ещё ту любовь не забыли
И быльём там она не растёт ...

Всё пройдёт эта хмарь , эта слякоть ,
Брызнет солнце из низеньких туч ,
И сольёмся в объятиях наспех ,
Наш великий суров и могуч ...

Наши чувства зовутся любовью ,
Обнимать буду крепко тебя ,
И прижмусь я к тебе к изголовью
И ласкать буду только любя ...

Я вспоминаю часто о тебе...

Я вспоминаю часто о тебе ,
Мой друг скорей увидеться бы надо...

В сумерках нежных, печальных и снежных
Горит огонёк той влюбленной души,
Чьи мысли и думы настолько безгрешны,
И сердце к любимой сорваться спешит..

Ничто не нарушит такого стремленья:
Ни ссоры, ни беды, ни даль расстоянья,
И скорая встреча рождает томленье,
Желанье увидеть родное созданье..

Увидеться вновь - желанье простое,
Заснуть в тех объятьях, что счастье сулят -
Вот в этом и есть что-то столь дорогое,
Не дай же нам Бог его потерять...

Всплакни душевное томленье,
Пролейся девственной слезой,
Взъерошь ретивое волненье,
Очнись весеннею порой…
Буди ж уснувшее биенье
И сердцу биться чередой
Любви, рождающей мгновенье –
Вновь непрестанно быть с тобой!!!

Как относиться нам к героям?
Чем их порывы объяснить? –
Томленьем духа, паранойей
Или иной какой бедою,
Зовущей подвиг совершить?

С чего вновь испечённый мачо,
Как незабвенный царь Давид,
В пещере прячется иль скачет?
И из каких особых качеств
Герой библейский состоит?

Стремленье к славе всех двуногих,
Отвага, жертвенность порой,
Коварство, хватка осьминога,
Высокомерия немного
Добавить – и готов герой,

Копьём пронзающий косулю,
Быку ломающий кострец.
А всё, что упустил я...

Опять весна, предчувствие любви,
Томление природы непременно ,
Огонь волнения и острый зуд в крови
И поиски единственной Сирены …

Она зовёт и манит меня вдаль -
На скалы острые в житейских бурь пучину ,
И ничего из прошлого ни жаль ,
Свою любовь я точно не покину …

Таю, таю, я, - я в твоих ладонях ,
Таю, таю, таю, я - я уже в агонии -
Без тебя мне жизнь моя,- ох , напрасная ,
Мне нужна любовь твоя - ты опасная …


Сиянье губ , как лепестки у розы


Сиянье губ , как лепестки у розы ,
Меня манили к тайне каждый раз ,
В глазах твоих как бриллианты - слёзы
Готовы были хлынуть в этот час …

А я молчал , была ты недоступна ,
Была ты неприступна как скала ,
И связь моя нам кажется преступна ,
Она как роза дикая цвела …


Благославленна...

Жизнь возвращается. Сакуры время цветенья.
В сердце оттаял лёд. Новой любви томленье.
Свежесть морских ветров. Розовое круженье.
Слышу. Дышу. Вижу. Жизни благодаренье.

***
Моя нежность к любимому,
подобна аромату сакуры, незримому.
Цвет сакуры скоро осыплется.
Моя нежность никогда совсем не выплеснется.

***
Цветы сакуры цвета зари.
Морская пена - в свете зари.
Один художник. Краски одни.
Но как разнообразны они.

***
Нежность цветов сакуры спорит с морской пеной на восходе...

Ночью внезапно, еще не проснувшись, прабабушек, прадедушек,

Маму, отца, бабушек, дедушек,

Между явью и сном вдруг увидел я.

Вспомнил летний холод и зимний жар таких до боли родных могилок.

Вспомнил, как пацаном, споткнулся

Об двух с половиной метров могильный холм прадеда - великана,

Упав ничком в обжигающий голову снег,- в родные объятья,

Всё - суета сует, томленья в надеждах и помыслах разных,

Душ еще более разных.

Все успокоятся. Все перейдем Туда, где нет...

Что вижу я и в день весенний, и в лютые морозы?
Вокруг сплошные угнетенья и угнетённых слёзы.
Их некому утешить было вчера, им гнёт не скинуть
И безутешно до могилы под солнцем гнуть им спину.

Кто угнетённых всех утешит? Силён их угнетатель,
И каяться в деяньях грешных ему с какой вдруг стати?
Всех мёртвых ублажил тогда я, сильнее чем живущих.
Ведь их никто не угнетает и жалостью не мучит.

Чем умирать, прожив в обиде - так не родиться вовсе
Всё лучше, чтоб злых дел не видеть...