Сытый

Обалдевшие -
вихрем неслись кони-мысли
мимо меня, мимо жизни...
Мама моя,
куда унесла сына твоего
веселая, злая мечта...

Вот и пропасть, дна не видать -
взвились на дыбы, подняли на дыбу
тело и душу мою...
Куда тебя, раздулая рать!? -
Прыть твою бы унять,
загнать в тихий угол,
где покой, лампа и стол,
сон и тишина,тишина...

Мечет звезда фиолетовый свет,
рушится вверх в светоход миров...
Пляшет нога на дерьмовом полу,
а глаза льются в звезду...

Страшен быт, страшна сыть...

Все покинули халупы,
Устремились за богатством…
Под ногами кровь и трупы,
А глаза блестят злорадством.

Зависть душу истязает,
Путь прокладывает жадность,
Всё духовное сметает
Человеческая стадность.

В шалаше – уже немодно,
Про любовь затёрты фразы…
Ставят в замках благородно
Золотые унитазы.

В головах жратва и шмотки…
Сыто жить – не значит дольше!
Но орут стальные глотки:
Больше, больше, больше, больше!

На добро и на прощенье
Устанавливают таксы,
Жадность дарит...

Поднявши якорь на рассвете,
Мы устремляем судно вдаль –
Наш курс прокладывает ветер
На знаменитый Порт Рояль. *

Хмельным оскалом развиваясь,
Весёлый Роджер по волнам
Летит, с ухмылкой приближаясь
К давно желанным берегам.

Эй, вы, встречайте полк отважный!
Сегодня будет не до сна.
Здесь после нас, пусть знает каждый,
Уж не останется вина.

Вмиг истощив запасы рома,
Дублоны тратя не скупясь,
Резвиться будем в "Трёх Коронах"
Мы, на ногах едва держась. **

Не важно сыто ль...

Серебряные нити заплету в запястья,
Кручу себе на ум дурацкие венки.
В плену почета и слащавого ненастья
Я буду зашивать порезы раненой руки.

Зачем мне эти лица – сытые до боли,
Зачем мне улица без ярких фонарей,
Хочу мечтой воодушевлять с задором
Все тех, кто раньше не поверил мне.

Не говори мне гадостей, я знаю,
Идея жалости не в общности с тобой,
Хотя бы помечтай со мной хоть каплю,
Уведи меня от грусти. Будь со мной…

Бездна глаз окаянная,
Голубой океан
Раскачал меня, пьяный я,
От любви твоей пьян.
И тонуть так приятно мне
В глубине милых глаз,
Страстью сыт многократно я,
Погибал в ней не раз.
Мой наркотик пожизненный,
Пусть губительный, пусть,
Не ропщу, в укоризне я,
И светла моя грусть.
Бездна глаз окаянная,
Голубой океан
Раскачал меня, пьяный я,
От любви твоей пьян.

(басня)
На ферме провели собранье -
Коров собрали в один ряд,
В другой согнали всех телят,
И довели до них заданье:
Здоровым быть и сытым быть.
Вот вам силос,
сенаж
и сено.
Жевать вам корм
и ночь,
и денно.
Телят упитанных растить.
Разволновались тут быки:
"Начальник, тут такое дело...
Вопрос интимный... наше тело..."
"Вы чушь несете. мужики!
Была б у вас кака порода,
Не жалко было
даже шоколад!
Увы! Не графского вы рода ..."
И сдал быков
на мясокомбинат.
С И-вропы привезли...

Меня называли
певицей печали.
О скорби и боли,
о выпавшей роли
бесстрашно и смело
молчать я умела.
Хватило бы сердца
принять, не отречься
от тяжкого дара.
Пылая до жара,
душа сыта вдоволь
испитою болью.
С улыбкой по жизни,
а песни о тризне.
Начни все с начала,
я снова бы стала
певицей печали…
На то повенчали.

Однажды в доме старой бабки
Нашли студентов двух в подкладке
Костюмов старых, а они
Лежали в комнате одни.

На койках странно шевелились,
На волю выбраться просились.
Они шептали так отчаянно,
А их заметили случайно.

И, вот, едва живые «спицы»,
На «скорой» отвезли в больницу.
И старый доктор без прикрас
Услышал горестный рассказ.

Мы ели все всегда немножко,
Еда у нас – хлеб, да картошка,
А, если вдруг найдется мясо,
Наступит миг святого часа!

Увы – закончились запасы...

Жил да был, сиял в расцвете, превосходный молодец,
Пил и ел, ходил в мечети, как библейский образец.
Годы шли, дни убегали, свершались ратные труды
И болячки донимали, час пришёл спускать пары…

Жизнь разладилась в конец, нет и радости на свете,
Загрустил, тут, молодец, что же делать на рассвете?
Утром вздумал, наконец, облегчить свои заботы,
Прикупить себе осла - для путешествий и работы…

Помощь прибыла в момент, коли здравствует в кошаре:
Друг-боец, интеллигент, истинный король в...

Медленно таяли звёзды во мгле ночной.
Тьма наступала решительно, неотвратимо.
Люди дрожали от страха, воняло войной.
Девять драконов летели над городом. Мимо.

Девять драконов, чья сила стихиям ровна,
Чья шкура прочней, чем доспехи из стали.
Их боялся король, их боялась страна.
Уже мёртвые в пропасть упали.

Вдруг куда-то луна испарилась с небес,
Городские дома задрожали.
Великанов толпа и Ярун - полубес
От кого-то куда-то бежали.

А хранитель ворот несговорчивый сфинкс,
Тот, что...