Суровая реальность

Слышал я от демократов,
Что покорность за гроши,
Рабство по ведру на брата
Мы впитали словно вата
Всеми фибрами души.

Чуть просохли, тем не мене,
Сколько б нам ни суждено
Грязь отряхивать с коленей,
Не стереть нам в поколеньях
Родовое то пятно.

Хакамады лицедейство
Меня вовсе не проймёт.
Ведь в истории с еврейством
Не за рабство драли пейсы,
А совсем наоборот.

Сорок лет, чтоб сбить гордыню
Что иных грехов страшней,
Пока сами были в силе,
По пескам народ водили
Аарон и...

Сегодня к жизни, право, отношусь,
Как к времени сурового ритрита.
Не лезу вверх, и даже не прошусь,
Пока душой ничто не позабыто.

Нам даром жизни многое дано,
Что невозможно принимать задаром.
Недаром одиночеству окно
Прорублено... Нет, далеко не даром!

Знать многое дано пересмотреть,
Частью скопировать, но большей - отказаться,
Увидеть просто Мир, иль в нем прозреть,
О страсть камней своих потом не спотыкаться.

О страсть привязанностей самых дорогих
И милых сердцу, но чужих...

Замёрзли ноги — не беда,
Ведь это значит я живой.
И не беда что холода,
Всегда ведь холодно зимой.

Подмёрзла улица — блестит,
Нам гололёдом угрожает.
А ветер ставнями стучит,
Нас прогуляться приглашает.

Зима прекрасна, но сурова,
Опять снег белый повалил.
Холодный ветер дует снова,
Он нам позёмку подарил.

Она, как змейка извиваясь,
Бежит за нами вдоль дороги.
Скрипят столбы на нас ругаясь,
И я ругнусь — замёрзли ноги!

Люблю прогулки я зимой,
Но свои ноги больше всё-же...

Рассвет в густой туман зашит,
а в полыньях, местами сизых,
глаза реки Гара-Баши –
стекло изящного сервиза.

Подует ветерок слегка,
сорвет густой покров над тайной,
и мне красавица-река
предстанет нежной и хрустальной.

Тогда в восторженной игре,
подобно ласточке крылатой,
за мухой дерзкая форель
взлетит на быстрых перекатах.

А на хребтах вокруг – снега,
берёза, как у нас, нагая,
но в тех же самых берегах
река к исходу дня другая.

По вечерам её глаза
темны...

Растрепались тучки и исчезли где-то...
Верится--весны к нам близятся шаги.
Пусть еще немного день прибавит света--
Кинет сверху солнце жаркие лучи.

Встрепенется ветром Он желая снова
Ласковой и нежной, трепетной любви.
Будут в сердце мучить три заветных слова,
Три заветных слова--страстью по крови.

А Она, как птаха, после зим суровых
Перышки почистив, спрячет коготки,
И взовьется в небо жаворонком снова,
Восторгаясь--жизни,радости, Любви.

И Апрели в сердце--встретившись однажды...

Голоса, голоса.. Но ни звука.
За окном лишь великая даль.
Посвящаются песни кому-то,
Ни тебе и не мне..
Очень жаль)
Снег стеною, песчинок лавина.
Что сказать?
Нету слов, мыслей нет.
Выходи. Может будешь мне сыном,
Я тебе прошепчу этот бред.
Те баллады о зимах суровых
О годах, о войнах.. Сосчитай
Скалько лет уже грянуло новых
Сколько лет, сколько бед..
Только знай,
Сколько гроз пронеслось безпричинных,
Сколько крови лилося рекой.
Кем солдат награждался по чину..
Все познай, все...

Ещё старается зима:
на ветви снега наметает.
Вот побледнела бузина,
а всё никак не опадает.

А ведь давно уж вышел срок.
Ну хватит голову морочить
и искушать шальных сорок!..
Но понимать она не хочет.

И зори редкие встречать
в разрывах беспредельной ночи,
и солнце на ветвях качать,
чтобы ронять в сугробы - хочет.

И кто ей, глупой, объяснит? -
в метелей скомканном тумане,
она давно уже не спит,
а умерла в своём обмане.
***********************************
Припев:
Зима, зима...

Нет иным богам прощенья - так Иаков говорил.
В деле веры очищенья в глубине души он был
Инквизитором отменным, как Лойола, брат Игнат,
Тот, что ложь возвёл с изменой в охранительный догмат.

Дух сроднил хромцов суровых, а не только хромота.
Чтил Иаков Иегову, а Игнатий за Христа
Столько всем доставил муки, стольких вдов довёл до слёз,
Что с досады только руки на кресте развёл Христос.

Патриарх Иаков древний не сжигал и не травил,
Но Сихемские деревни от икон освободил.
Как знамёна...

Бывает, сердце у судьбы в горсти,
а древо жизни пилят лесорубы.
Мне кажется, что вымолвить «прости»
так просто, но не слушаются губы.

Обрывом прерывается тропа,
и мерзнет у тропы мечта нагая.
Наверно, случай в обморок упал –
пропал и больше мне не помогает.

«Прости» омоет грустные глаза
живой водой, но может и поранить.
Кому я это слово не сказал…
Снег падает и падает на память.

Пришла пора весь список огласить,
растеребив себя опять сурово,
когда по всей заснеженной Руси...

Спускаюсь в глухое подполье,
В наш праздничный день февраля.
Весёлые лица, застолье,
Заводы вокруг и поля,

Что этих девчонок взрастили,
Что этих ребят подняли,
Которые жить без России
Советской уже не могли.

Они её создали сами,
В подполье пока, но опять,
Готовые красное знамя
Над нашей страною поднять.

Гитара по кругу ходила
И пела, нам в души стучась,
Про тех, кто буржуям могилу
И строю их роет сейчас.

И в сердце, товарища слово,
Как ветер, влетевший в...