Сухов

Что ж ты буйная головушка,
Болью мучаешь с утра.
Пили чокаясь, до донышка,
Мы с приятелем вчера.

Пели песни, было славно,
Веселились всей душой.
А теперь не встать с дивана,
Боли полон головной.

Силы нет у ног и рук,
Во рту сухо, в глазах муть.
Болью хлещет каждый звук,
Воздух вязкий — не вздохнуть.

От вчерашнего веселья,
Не осталось и следа.
Как всегда клянусь с похмелья:
-«Пить — не буду — НИКОГДА!!!»

Ох болит — болит головушка,
Новый год встречал всю ночь.
Пью теперь...

Вновь огни за окном безразлично моргают кому-то,
И вагонная дробь затухает с обеих сторон.
Остановится поезд московский всего на минуту,
И я тихо ступлю на ночной молчаливый перрон.

Звонко треснет в ночи от мороза сухая лесина,
И почувствую разом, как в лёгкие холод проник.
В безнадёге уткнётся мне в ноги замёрзшая псина
И затихнет, пытаясь согреться хотя бы на миг.

«Что, дружище, замёрз? Ну, иди, я тебя отогрею!»
И горячей ладонью замёрзшие трону бока.
«Я подумал сейчас, и...

Не бледен?и без взора вдаль?горел лишь на
закате где-то….и лес, и озеро, и лето…во тьму
всё погрузиться вскоре и пилигрим, и трубад-
ур из бремена, и менестрели, жонглёры и…..
(поэты пели), бойцы невидимого фронта, нас-
тавники и палачи, чужих талантов кирпичи и
бумеранг и катапульта, всё это доведёт,…….
-Инсульта,не избежать тебе малыш,ты не вни-
кай, кричи лишь кыш, не надо нам блаженства
вехи, досталось всем и на орехи, а толерантн-
ым быть не сложно? (и гамлет датский принц...

Оптимист, увидеть всё светлее,
Постараясь, может всё размыть.
Потеряет форму вещь, в идее,
Рассуждений, станет тусклой нить.

Всё окрасив яркими цветами,
Оптимизм чрезмерный тем солжёт.
И реальность острыми углами,
Мир размытый, на куски порвёт.

Пессимизм — людей другая крайность,
Пессимист увидит всё темней.
Сгустив краски в мрак, не зная радость,
Он не видит, красоты вещей.

Реалисты есть ещё на свете,
Те, кто верят в логику вещей.
Не сгустив и не размыв, заметить,
Они могут...

Больно? - Так иногда бывает,
И это значит, что ты не мёртв.
Значит в тебе — душа живая,
Значит что ты — не сух и чёрств.

Плохо? - И так бывает людям,
И это значит — не повезло.
Значит был очень труден,
Путь и всё съел тепло.

Грустно? - Это бывает тоже,
Даже когда нет бед.
Если день непогожий,
И серый, даже свет.

Страшно? - Бывает со всеми так,
И это значит — ты не идиот.
Значит что страхом, ум дарит знак,
Что там опасность, что боль там ждёт.

Всяко — бывает в жизни всяко...

Отпусти мои руки
Холодно мне
Не держи на проклятой стуже
Полотенце подай
Оботрусь от слез
Пропитавших морями кожу
Я спущусь в подземелье
Там жгучий родник
В окружение спящих лилий
Разбужу поцелуем
Чтобы знали они
Сколько нежности в мокрых крыльях
Здесь туманы стоят
И дожди стеной
Вряд ли выберусь до полудня
За проселочной
Крохотной полосой
Поищи меня под сухой травой
Защити от морозных будней

у него есть она.
она – смелая, нежная мука.
не страшна им любая разлука.
она слишком слаба.
она – сука.

она спрячет лицо в пустоту.
пустота откровенно не спросит.
пустота никому не доносит.
пустота идентична плоту.

он – сухой интроверт.
она – плед.
в этой повести – только безбрежность.
он – угрюмый поэт.
она – нежность.
на вопросах погаснет свет.

им не нужно искать откровенность.
откровенность лежит в глубине
ломких чувств.
созревает на дне
расставанья комок...

Церквушка Н-ского села…
Грачи да галки. Хмарь и сырость…
А тут тепло, скажи на милость!
Ромашка в банке отцвела.
В сухом углу – молчи, молчи… –
теперь бы в сладость прослезиться,
где кроткий Спас в стекле ютится,
светляк копеечной свечи
глядит доверчиво из тьмы,
застыл и даже не стрекочет,
лишь пальцем чтец листы щекочет –
и трепыхаются псалмы.
Согбенный поп – столетний клир,
приход – иконостас с щербинкой,
и купол с ангелом – пылинкой,
собою заслонившей Мир.
На раме – паука...

Когда б мне предложили жизнь мою
Начать сначала – я бы отказался
Родиться в мире папиным сынком,
Мажором мерзким, вскормленным трубою
Ресурсов русских – нефтяной рекой
И океаном газа. Я бы снова
Пошёл в Афганистан в восьмидесятых
И разделял бы вновь сухой паёк
И чистил автомат с парнями теми,
Из коих многих нет уже средь нас,
Которых всё «мажоров» поколенье
Не стОит и подковы сапога!
Я б вновь за шоферов отважно бился,
Вернувшись из Афгана, и свергал
С насиженного трона негодяя...

Я не стану дарить тебе дождь,
Пусть сухой остаётся земля.
Знаю я, что ты солнышко ждёшь,
Мне об этом сказав не тая.

Я не стану тебе говорить,
Кем ты стала за долгие дни.
И что я продолжаю любить,
Хоть мы так и не были одни.

Я не стану сейчас вспоминать,
Кто и с кем как когда начинал.
Да и кто может сразу сказать,
У историй ведь разный финал.

Я не стану искать громких слов,
И смотря на тебя, промолчу.
Ты же знаешь, я жду и готов,
Как и ты, нашей встречи хочу.

05.08.2009