Сухов

Всё просто в мире, прозаично,
В лесах не стало волшебства.
И не поёт — шумит привычно,
В нём на ветру теперь листва.

Давно уж сгинул в лесах леший,
И в Лету канул водяной.
И не боится путник пеший,
Здесь встречи с Бабою-Ягой.

Не стало эльфов, фей и гномов,
Не злых, не добрых колдунов.
Не стало места в мире новом,
Сегодня для волшебных слов.

Сухой язык дельцов в нём в моде,
И в нём не верят в чудеса.
И деньги сделав на природе,
В нём губят, вырубив леса.

Всё просто в мире...

Ворон ВорОну хвалил во всю глотку:
-Кррраля крррасава!Каррртинка- крррасотка!
Ворррона в ответ:Вы Каррроль!Даже Туз!
-Карррманы полны!От Карррдена каррртуз!
Ворррон по новой лепечет подружке:
-Оскаррр,Крррасуля,для Вас!И крррай-Юшки!
Ворррона ему:Карррдинал!Каррратист!
-Карррузо!Карррнеги!Икаррр!(Карррьерист!)-
В душе прошептала, поправив свой пух:
-Каррртавит,подлиза,как Каррртер,лопух!
Ворррон с усмешкой ,себе на уме:
-Карррманница!Карррму,кррраснуху- тебе!
Ворррона вздыхает:Какой...

Сбивчивое дыхание собственной тени.
Страх, потеряв умереть, и не обрести.
Звезды, мерцающие холодом сомнений.
И одичавшая кошка клубком на моей груди.
Она мурлычет регги в чуть странном ритме.
С ямайским ромом смешивая вино.
Рифмует с дымом сухие титры,
Немого призрачного как сон кино.
Замерзает одна в холодном доме.
Отвергая тепло близких сердцу людей.
Ее девять жизней,и моя будто в коме.
В лабиринте из тысяч закрытых дверей.
Ловит волны пульсаров сидя на крае.
То ли с ними...

Не избавит от забот,
Время пьного веселья,
Из реальности уход,
Утром дарит боль похмелья.

Часто верят отчего-то,
Люди в силу забытья.
В то, что вечер без заботы,
Скрасит серость бытия.

Спрос рождает предложение,
Есть на каждый вкус дурман:
Водка — пьщих развлечение,
Травку — курит наркоман.

Курят, нюхают и колят,
Пьют — и всё, чтобы скотом,
Став, быть куклою без воли,
Позабывши обо всём.

Но нет жизни без забот,
Утром ждут похмелья муки.
Тошнота и сухой рот,
И бывает...

Полысел внезапно одуванчик,
Белый пух игрушкой ветру стал.
Поиграв он им, умчался дальше,
Пух на Землю, прямо в грязь упал.

Там где пух упал, взойдёт весною,
Одуванчик средь травы опять.
Чтобы пуха, белой пеленою,
На ветру в свой день и час упасть.

Степь на солнце к осени желтеет,
Трава станет ломкой и сухой.
Средь неё созревший побелеет,
Одуванчик, как старик седой.

Время, жизни осенью моею,
Побелило волос сединой.
И без ветра тоже я лысею,
Но увы — не возвращусь весной...

С инспекцией отцы, владенья «оплывали» и даль-
ний остров, наконец, уставшие, достигли и венец,
одев, по случаю «кончины», добили миссию свою,
достоинство подняли на вершину, о святости меч-
тали и картины в сознании своём, все взгромозд-
ив, уже витали, нету сил, презренно, обывателей
построив и старцев и юнцов, всё, сквернословив,
(«кто мы, а кто они?»), («холопы, бездари и чел-
ядь, ...»)..., псалмы пропели, в окончанье и служ-
бу отслужив, в обратный путь собрались, оттолк...

Смысл сна ускользает… блуждая в случайных картинах,
Я пытаюсь вернуться, стараюсь проснуться во сне…
Там остался мой путь, я прошёл его до половины,
Очень надо уснуть, и дойти, и узнать надо мне…

Но в ладонях сухих рассыпаются ломкие блики,
Не поймать, не догнать… улетают они от меня
Стаей птиц-лебедей… их сирено-зовущие клики
Сердце болью щемят, и никак эту боль не унять…

Чередою проходят, несолнечным светом облиты,
Всеблагие, нагие, всечасно плетущие нить…
Я беззвучно кричу им...

В купол ветвей сосновых
взгляд проникает...
Стволы — опора.
Ветви окутаны Солнцем!..
В сознании остается
небесная Синь,.. меж ветвями...
ОНА ведь превыше молитвы,..
которую шепчут губы...
Душа поднимается в Небо...
Твердь хвойная держит колени.
И корни земные, — опора.
...а слабые пальцы, —
неловко, безмолвно, —
хвоинки сухие находят.
И к Солнцу вздымают...
...а Губы опять что-то шепчут...
Сосновые свежие ветви
небесную СИНЬ осторожно возносят...
С Молитвой:
_________...

000
Отрывной календарь осени
Очень быстро худеет
Сбрасывая жёлтые листья…

000
В открытое окно заглядывает солнце.
Вместе с тонкой веткой сакуры
И пришедшим с прогулки котом…

000
Мир, в котором я живу
Очень похож на лепесток сакуры
На тоненькой веточке времени…

000
Срубили старый дуб
И пень стоит около тропы,
Как надгробный холмик…

000
Грохот электропил.
Рубят с утра наш лес
Ночь возрождая вокруг…

000
Летают голуби за моим окном,
Как будто гоняются с утра
За...

000
Истории нашей следы
Только в старых книгах
Остались жить...

000
Истории стариковские шаги
Сквозь пожелтевшие страницы книг
Ведут меня за собой...

000
Почему так случилось- не знаю.
Над старым учебником истории склонившись
Я сочиняю хокку...

000
И в старой книге я читаю
Про давно ушедшие века,
Генетическая память во мне стучит...

000
Я кончил школу много лет назад,
Но старые учебники истории
Меня возвращают в детство..

000
Люблю старые учебники истории,
В них...