Сцены

Ночная метель
след любви заметает.
И память мою
лишь фонарь освещает.

Ему всё равно
я смеюсь или плачу,
на что мой букет
чувств душевных потрачен.

Он просто софит,
освещающий сцену
финальных картин
о любви, об изменах.

И слёзы мои
для него просто блёстки
сквозь белый узор
на стекле.

Перекрёстки
из судеб людских
всех сценариев жизни,
стекающих в ночь.
Каждый кадр лишь призрак.

Ночная метель
след любви заметает.
А память в тайник
новый крах помещает.

На сцене ты танцуешь, танцуешь и поёшь.
Вся жизнь твоя - один большой концерт.
Любовь и радость ты сердцам несёшь.
Такой как ты на всём Востоке не было и нет!
Пусть вечно тебе аплодирует весь свет!

Будней пыль за кулисами сказок,
Тщетность мелких забот и сует.
Там морщинки на лицах без масок,
И законов и правил запрет.

Там балОв что окончены свечи,
Уж погасли, свет съел мрак углов.
Там обыденность скал камня крепче,
И безликость учтивости слов.

Всё пройдёт и всего быстрей радость,
В счастье, время летит стрел быстрей.
И за праздником будни как старость,
Всё привычно — обыденно в ней.

И когда побеждён в сказке деспот,
И низвергнут коварный злодей,
Став последней главой...

На сцене лунного театра
Поёт то весело, то нежно
Светлана - наша Клеопатра
И в то же время Белоснежка!

Когда эти двое смотрят во тьму, тьма отступает.

Мир уснул в колыбели меж звуков листвы и смычков...
И застыл под луной в бесконечности белой пастели.
Я искал в эту зимнюю ночь золотых светлячков,
Но суфлер мне сказал, светлячки в эту ночь скорбели.
В той аллее из снега, где длинный пустой коридор
Я еще не рожден, я не умер еще...я еще в Колыбели.
Пустоту кто-то снова столкнул с высотой...
Я искал то мгновенье, где светлячки горели.
Краткий миг, где тебя нет еще у черты...
Где ты...

Человечество - самый древний котел:
Бедность избранных, сцена партера,
Первый жар увертюры, где ноты и духа и тлена
Вызывают смятение в публике выживших душ.
Где в смешении всех языков наступленье октав.
Бог проходит по клавишам
Дирижируя: громче ли, тише...
И достаточно искры, чтоб отправился к праотцам
Весь театр теней, «англетер», философия тризны.
Здравствуй, Пале – Рояль, сгущение света и мрака.
В клавесине Мольера рожден эпизод,
К каждой ноте пристегнут кортеж
Словно реквием...

Неона нить струилась тонко,
Кружились листья во дворе.
На свет рождается девчонка,
В прохладном невском сентябре.

Она не знает слово "грустно",
Ей мало, ей всегда "ещё"!
Всегда несёт в себе искусство,
Игрою зритель восхищён.

И под овации на сцену,
Несут поклонники цветы.
Быть фавориткой Мельпомены
Не просто в мире суеты...

Вот так живёт и торжествует,
Актриса, - чей удел - творить!
Её афишу нарисует
Неона тоненькая нить...

12.09.2013

Жизнь преподносит каждый день свои уроки,
И забавляется проблемами людей.
Но положил на них гитару старый рокер,
И кроме блюза никаких других идей.

Заря рождается обычно на востоке,
И постепенно просыпается страна.
Об этом часто забывает старый рокер,
Когда накроет блюзом новая волна.

У человечества есть тайные пороки,
О них не любят каждый день напоминать.
Но не об этом вспоминает старый рокер,
Когда на сцене продолжает блюз играть.

Есть у всего начало и свои истоки,
Свою...

В деревне жил старый и мудрый пророк.
Судьбу предсказать он заведомо мог.
И выдать погоды нежданный прогноз.
Секреты познаний в себе лишь он нёс.
Прославился тем, что сбывалось -- всегда!
Со страхом, с надеждой внимали устам.

Вот, как-то, поведал, с огромной печалью,
(Что истинну правду глаголет, все знали,
Ведь мудрый пророк никогда не соврёт)
Что солнышко завтра уже не взойдёт!

Уж, кто-то собрался куда-то бежать
И срочно пожитки свои собирать.
А в мыслях кого-то мелькнул суицид...

Неизменный участник торжеств, сердцеед
И любитель вина, превосходный танцор.
Острослов и любимец всех женщин, поэт.
И предмет обсуждений, сцен ревности, ссор.

Первый бал, первый выход ее в высший свет.
Непорочна, юна, красота, знатный род.
Ей шестнадцать, не знает ни горя, ни бед.
Словно птичка порхает, а танец - полет.

Кавалеры менялись один за другим.
Вот и он, обольститель, кудесник и маг.
И уже влюблена, очарованна им.
И готова на самый отчаянный шаг.

Он любезность сама, ум...