Сцена

Пока еще земная длится мука,
В седой воде горит реальный свод,
У жизни есть надмирная порука,
Которую ничто не разорвет.

И к вьющемуся золоту простора
Сквозь требник черноблочной пустоты
Сгоняет неизбежность приговора
Последние тяжелые мечты.

Накат небес, загробный жест Цирцеи
И черный снег, поставленный сгорать
Меж бездн столпом, -- чем ближе, тем страшнее
Держаться за пяту и умирать.


ΙΙ

Днесь трагик перед взором Мельпомены
Робеет, и клянут материки
Не видевшие...

Закат сиреневый и алого полоска
Уходит солнце с небосвода броско.
Последний взгляд, последний миг
Игриво...
Как будто сцену покидает мадам дива.

Закат сиреневый... Темно в мгновенье ока.
И наступает тишина чуть раньше срока...
Вдруг вновь опять цикады голос звонкий,
Ночной фиалки аромат нестойкий.

Закат! Мне до рассвета будут сниться
Сиреневые крылья, как у птицы...
На запад улетел, за горизонт...
А я иду в ночи, ищу в ней брод

Как и всех нормальных людей, меня не оставили равнодушными события на Украине. Поразило и возмутило то, что движущей и ударной силой в них были и есть молодчики с фашисткой свастикой на рукавах и проповедующие фашистские идеи.И безумно жаль ребят из Беркута, которых власти бросив безоруженными против озверевшей толпы неонацистов, оставили на произвол судьбы. Я с болью смотрел сцену в интернете как во Львове бойцов выполнявших приказ власти, заставили стать на колени. Но те, кто это сделали...

Порой прилипая к окурку
В последней затяжке бесценной,
Таща свою тень на прогулку,
Вдруг видишь: на сцене вселенной

Актёрский состав безупречен,
Ночная игра будет звёздной...
И веришь, что жизнью отмечен
Не зря и что верить не поздно.

Верю лишь в нашу встречу с Тобой.
В ней – ключ к тайне жизни земной,
Расшифровка себя.
Вне Тебя – меня нет.
Ты - границы моей судьбы,
ее скрытые силы и вдохновение.
В Тебе – моя целостность и завершение,
ибо только по отношению к Тебе
я могу быть Собою.
Без любви к Тебе я ничего не стою.
Предрешенность хрупкого космического моста,
более, чем счастья…
Ты не алмаз по сердцу моему,
Ты – само сердце.
За одеянием волхвов стоит Звезда,
Она соединила нас в себе навеки,
в одно свеченье...

Может от этого станет легче.
Я всем скажу что болят мои плечи,
И прокричу "До безумия устала!
Ну почему просто жить мне так мало?"
Может нужны мне новые уши?
Слушай, прошу тебя, только слушай,
И ты увидишь мою бесконечность,
душу мою и мою человечность.
Не сумасшедшая я, но известно,
Что мне всегда в этом мире так тесно.
Я разрушаю границы искусства ,
И мне всегда нужны новые чувства.
Может от этого станет легче?
Я буду петь свою жизнь искалечив,
Снова доказывать, снова верить...

Стояла на сцене, замерев от волнения.
Взглядом у зрителя просила спасения.
Белыми пальцами платок накрахмаленный
Сильно сжимала. Был зал в ожидании.

Время зависло в живом исполнении.
Замерли люди в немом восхищении.
Наполнился зал переливами чистыми,
Звуками света. Слепящими бликами.

Все людские невзгоды, пороки, ненастья
Она превращала в мелодию счастья.
К каждому сердцу находила дорогу,
К каждой душе прикоснулась немного.

Все сильнее и выше звучал ее голос,
Сплетая из грёз...

Душу отведу свою,
Русской, звонкой песней.
О любви я в ней спою,
Честности и Чести.

На манер протяжный,
И немножко грустный.
Буду петь о счастье,
И о светлых чувствах.

Не певец я братцы,
Сцены не артист.
И чур не ругаться,
Мол — не голосист!

Как смогу-сумею,
И на свой мотив.
Спою про Расею,
Душу всю вложив.

Распахнётся душенька,
Настежь в песне той.
Коль ты друг и слушаешь,
Вместе со мной пой.

И подхватят нашу песнь,
Те, кто нам друзья.
Много их — числа не счесть...

Не возгордись, взойдя на сцену,
Не утони в своих словах,
Народ назначит тебе цену,
Кумир сегодня – завтра прах.
Не доверяй своей гордыне,
Она свинья, или гусыня.

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...