Стрекоза уселась на запястье

Связь целительных энергий
В силе наших рук.
При сплетении материй -
Жизни мир вокруг.

Растирание ладоней,
Тыльной стороны...
Растираем каждый палец
И запястья мы.

В кулачки сжимаем кисти,
Повращаем их,
А потом в замочек вместе
Воссоединим.

Пальцы веером расставим,
И затем сомкнём.
Тем здоровие исправим,
Молодость вернём.

Пульс на кончиках у пальцев,
Где ладоней центр,
То телес протуберанцы,
Жизни всей рецепт.

От регенераций поля,
Истеканий с рук
Нет совсем следов...

Дождик-ребёнок раздал щелбаны
Каждой дорожке, забору, да крыше,
Кошке дворовой, собаке и мыши,
Всем фонарям, проводам и столбам.
Также досталось немножечко нам
Сверху, с груди, по бокам, со спины.

Дождик жукам подарил свой щелбанчик,
Пчёлам, стрекозам, кузнечикам, птицам,
Мухам, слепням, комарам и мокрицам,
Листикам, почкам, плодам и цветам,
Окнам, балконам, да стенам, дверям.
Так он играет, небес хулиганчик.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2017

Жилка пульса бьёт в запястье,
Сердца ритмы передав.
Заблудилось моё счастье,
Был во многом я не прав.

Потерялась мысли ясность,
В суматохе будних дней.
Изменилась в ней полярность,
Взгляд меняя на людей.

Изменилось всё, но также,
Осень сменится зимой.
И вновь иней белой пряжей,
Лес укроет в час ночной.

И опять в степи бураны,
В снегу спрячут нить путей.
И как ворог окаянный,*
Взвоет ветром мгла ночей.

И не бей ты так к ненастью,
Часто пульса молоток.
К потерявшемуся...

Мир был зачат на острие Любви
И сумасшествие своё скрывать не думал.
Он, феерические складывая суммы,
Минусовал нас всех из плоти лжи.
И, заполняя пустоту числом,
Он выбирал и ангела и зверя...
И человек, в божественность их веря,
Всему и всем вновь становился близнецом.
И хаос знал в лицо своих детей,
И не искал за муки оправданья....
Он верил только в мимолётное созданье,
Любившее в себе и свет и тень.
Ты, рассчитавший траекторию, скажи -
Зачем в тебе пустует вера в чудо...

Имя трепета линий - лилия...
Принадлежащая вечности белоснежных плеч под сводами горячих вен.
Имя воздуха нежности - лилия...
Где медлительность взгляда дышит, сливаясь с безумством касаний.
Поэзия трепета - ночь с твоими глазами.

Тень - лишь шрам, измучивший тебя...
Тень - лишь прелюдия, где раскрываются откровения движений.
Вздрагивает сокровенное...
Скользить губами ниже этих запретных линий
И чувствовать, как трепетно раскрываются лепестки.

Ступай по моим строкам босой...

Перешептали каждое из нежных...
Такими алыми, что замирало небо
Такими белыми, что падала земля


По осенней земле восходящие вдаль
Пересказанные голоса,
Перевернутые словари...
Если любишь, то себе ты возьми,
Этот ветер в вечерних цветах переспелых.
В этом долгом покаянье полей
Это мнимое погребенье... напрасность ль?
Крылья пчел и ветви тополей,
Всё иголке божьей сопричастно.

Не скорми мое сердце имени
Рассмотри молчание на ветру...
Что не выдержит твой алтарь?
Времени...

Шепот парчового мотылька...
Темный терновник в вазе ночи.
Твое касание на пряном выдохе шёлка огня,
Мёдом на северном обрыве.
Медлительность глаз - колодцы с острыми краями...
Воздух этого трепета так похож на свечу...
На призрак совершенного алфавита...
Открой мою книгу и переведи с латыни - я люблю...
Пропуская шёлковый вдох сквозь горло... добавь - вовеки.

Прожигающая позвонки строка,
Одевай эти строки как платье...
Выходи к тишине с букетом алых слов...ты со мной безвозвратно...

Любить... мой голос слишком слаб, чтоб рассказать об этом чувстве.
Может, встретишь ты Её босую, в один из дней, в холодной степи...
Может, Она придет, чтоб напомнить тебе имя смерти...
И даже если так, вспоминай его!

Женщина с ветвью омелы в руке,
Войдет в прозрачную воду твоей Строки...
И имя ей будет - .....

Голыми строчками по поверхности тела
Она начертит на тебе свои знаки,
Знаки принадлежности к Её огню.
Распятием дождя охладит тебя...
Звук ответит в тебе...
И ты напишешь...

О, Madam Butterfly
Томик осени ярко-багрян...
Мы наверно забыли, что белые песни суровы
Мы остались смотреть перевернутый календарь...
Мы остались...


Звон безумных огней... Всё написано алой латынью
В этом белом краю черных платьев и титульных букв...
Где задумчивой тьмой растекались чернила святыни,
Где стихами сходил с эшафота ночей мой безудержный юг.
Да, любовь это вызов,
Да, соблазн это шелк.
Возвращение бабочек к касаниям южной молитвы...
Сквозь звучанье свечей, роняющих...

Песни ветра заунывны,
Ищут к сердцу путь они.
В омут ночи неотрывно
Смотрят синие огни.

Я учусь у них не верить
Плачу бури за окном,
Хоть она стучится в двери
И, сердясь, качает дом.

Скоро кончится ненастье:
Вечных слёз на свете нет.
Я надену на запястье
С синим камушком браслет.

1.02. 2018