Стороны

Дедушке-Ленину в землю пора бы...,
а по иному ( Заслуги - не в счёт! ),
телом и духом, познавши масштабы,
всех, он, живущих, в могилу сведёт,
как и потомков ( Апломб - не в бутылку! ),
переживая лишь краской ланит,
дабы узрели российскую ссылку,
через сибирский её колорит,
да от Уральских Хребтов до Чукотки
( Где и Ильич не бывал никогда! ),
в Шушенском с Надей ( Завяньте, кокотки! ),
в чувствах цветя ( позволяла среда... ),
под житие-бытие, на природе,
вкупе с рыбалкой..., охотой...

Правда была однобока,
Линией — ровной была.
Нет ей своих — всем жестока,
Но объективна — без зла.

Ложь была мягкой крапивой,
Не разрезая, всё жгла.
Яркой и даже красивой,
И полной хитрого зла.

Правда и ложь лгали обе:
Правда — без зла — прямотой.
Ложь из-за хитрости — в злобе,
Мир искажая собой.

Две стороны у монеты,
Суть их металла — одна.
Лгут, орёл-решка ответы,
В них — не вся правда видна.

Правда и ложь только грани,
Сути событий и дел.
И она тем для нас станет...

Ночь приходит не спеша,
Сны прохожим раздавая.
В тёмном платье хороша,
Блюз игриво напевая.

Свет разбуженной луны,
Попадает прямо в окна.
Это с внешней стороны,
Где всегда есть шанс промокнуть.

Но сегодня дождь в пути,
Видно, где-то задержался.
Так что повод не прийти,
Ну, никак не принимался.

Вот, казалось бы, пустяк,
Пригласить тебя на вечер.
Ведь приятно быть в гостях?
Ужин. Стол. Вино и свечи...

Ночь гуляла за окном,
Продолжая петь игриво.
И хоть выпито вино,
Без...

Чашка кофе, чашка чая,
Вечер, пепельница, дым.
Мы других не замечаем,
Мы с тобою говорим.

Говорят глаза и руки,
И пускай не слышно фраз,
Не всегда помогут звуки
Объясниться в первый раз.

Говорить умеют пальцы, -
От волнения дрожат.
Им привычнее подраться,
Правда. если без ножа.

Говорят душа и сердце,
Только вот со стороны,
Даже если присмотреться,
Никому мы не видны.

Потому что нам обоим
Было вместе хорошо.
Кофе, чай, нас было двое,
Значит день не зря прошёл.

26.06...

Ты царь и бог? А может и король?
Мы для тебя лишь слуги, а не люди!
Никто не отбирает твою роль,
На титулы претендовать не будет.
Как угораздило тебя к нам снизойти
И породниться с "второсортным" людом?
Графини не встречались на пути?
Принцесс никто не преподнёс на блюде?
Ты разгляди со стороны себя-
Гордишься ложно благородной кровью!
Жена- лишь инкубатор для тебя-
Наследницу растит тебе с любовью.
Откуда к близким нелюбовь взялась?!
Тебя ведь мать отчаянно любила...
В ответ...

Дикая яблоня в цвету...
Горькие травы и жаркий песок собирает для икон и риз...
Шепчут губы обожженные солнцем...
Сердце её в белом цветении...
Ночи её в холоде страшном...
Пища её в тишине, что когда-то была забвением,
Убивала убивающих бесстрашием.
Слово её злаком падает в небо...
Вечные тени ей стелют дорогу уставшей...
Там, где блудница стоит на коленях...
Не пред людьми, а перед Богом.
Голод и жажда...боль исступления...
Смиренное ложе на досках познания...
Что вам в ней...

Я одинок, не буду в этот раз!..
Пришла любовь, откуда-то, нежданно?
Не звал её, но искренно и в глаз
Я получил наследие бесплатно.

Я не хотел, но видно сбылся сон
Перевернув подушку на изнанку.
С той стороны, всё ровно: сказал он.
Уйдя в своё жилище спозаранку…

Проснулся я, и только пустота
Встречала холодом своим как прежде.
Как я хочу в подушку, навсегда,
Уткнуться мордою своей, к надежде…)))

Я обещал вернуться целым.


Мои молитвы по воде босой
Ступней уставших к ногам вестей;
Да будет светел наш теплый дом,
Да будет не пустотелым день.
И ночь пьяна, и безумен бал!
Наш алый вальс, где мы «воевали»...
И будут руки всегда верны,
И будут вёсны всегда в финале.
Пусть будет бронзовый наш восторг
Катиться к югу, минуя север,
В ночь накануне, когда мой Бог
Не возвратиться к моей постели.
Пусть наши кони наперегонки
Летят, в степях тишину сбивая,
Пусть в том мгновении жар...

Я впущу в комнату осенние листья -
Багряный берег мгновения между ударами сердца Вечности
И напишу по живому от третьего лица:
Он узнавал тьму по отсутствию в ней души,
А темноту по отсутствию огней.
У него было две женщины -
Она и поэзия, поэзия и она...
И он не видел в них различия.
Ее рука, протянутая для поцелуя, была рукой судьбы.
И черная ночь плыла тогда над ними одними.
Она была ему одна
В том переполненном людьми мире.
Он был не вечен,
Но она обещала ему иное...

Люби моё сердце, люби,
До десятого тела лети...
И это при живом то боге...
И это... поцелуем с плеч...
И это... орфографией бездонной.
Трогай, о Господи, трогай,
Десятую речь срезая ножом с пера
Оттачивая всевозможность.
Моё огненное, моё холодное, прекрасное моё,
Дверь закрывай, в неё вошла та, кто должна...
Нам были должны друг друга...
Теперь мы должны друг другу...
Вот в эту зиму, где позвонков ледяная святость,
Где боги спешились снегом,
Где нас осталось огненных лишь двое...