Стихотворное евангелие

Вечерело…. До-о-ождь льет, промокла, словно курица. Решила повернуть в лесок, пока на небе тучи хмурятся, там прогуляюсь, на часок.

В лесу глухо-о-ом стоит безмолвие, не пикнут пташки под кустом, попрятались зверушки в норы. Ну ж, ка-а-аплет с деревцов! Вдруг, сильный ветер! Ух, ты-ы-ы, распугал листву! От страха сморщились грибы в нарядных шляпках. Мне - ни почем, иду-бреду, чуток устала - для порядка. Из-под куста рванул "пушок". Ух, ты-ы-ы, Зайчатка! Се-е-еренький промок, продрог, но...

Спешат по улицам машины, в предверьи - Новый год, а я иду, чуть-чуть сутулясь, устал от праздничных хлопот. Скрипучий снег, мороз не хилый не сжалился над ребятней…. Краснеют носики и щеки, на санках с гор летят гурьбой. Скользят по льду, не зная страха, смех согревает стук сердец. А я подумал: “К черту!”, с мАху нырнул в пушистый снег и, наконец, взглянул на небо, стал мечтать о новой жизни, планы строить, чтобы любовь познать и ничего во имя счастья не испортить. Великолепен звездный рой...

Без корешков, стеблей и листьев скучает красная Раффлезия. Ее цветок и запах - очень необычные, и умирая, Она преобразуется в растительное месиво. Слоны приходят к Ней для встречи и топчут клейкие остатки, потом бредут заре навстречу, следы оставив для ЕЕ посадки. Так вновь Раффлезия рождается, цветет, благоухая только мошкаре, и, проживая свой недолгий век, нас удивляет: Раффлезия - крупнее всех цветов на красочной земле.



(ред.29.12.12)

Красуются деревья в серебристых шапках и рукавицах, сотканных из инея в узор, от ветра и мороза чуть трясутся, маня зазывно на последний разговор. Вот Ангел в небе появился, летит, касаясь крыльями поля в снегу. Парит от крыльев пух, а я его ловлю.

Дарю для Ангела свою улыбку и тихо говорю: "Дарю тебе свой благодарный взор. Так рада, что встречаешь ты того, кто улетает в неземной простор".

Я на прощанье ощущаю близость вьюги, любуюсь строгостью зимы - с ней были неразлучные подруги, ведь...

Бабочки легко порхают над ромашковой росой, где жуки,
жужжа, летают и звенящий дождь косой. Радуга дугой
согнулась, удивляется весне, ветки ивы улыбнулись, солнце
встало вдалеке.

Кони водят хороводы, мнут копытами траву. Испугавшись непогоды, прячется рассвет в листву. А тропинка чуть
заметна, рядом ни одной души. Я бегу навстречу ветру,
распахнула руки вширь.

Весела была дорожка, пробежала до порожка,
а навстречу бежит кошка. Заждалась меня немножко?



(ред.26.12.12)

Завьюжена пушистым снегом, в февральском одеянии Зима. Не спит земля, разбужена строптивым бегом и чуть дрожит от топота коня.
А белоснежный конь в пробеге сажает ловко на спину меня, от ликования не чувствую я неги, раскованна в познании себя. Я вся в снежинках, замерзаю, испытываю колющую дрожь. Меня Февраль любовью обнимает, с ним гордо одолею тела дрожь.

Я на коне, дышащем белым паром, я мчусь наперекор судьбе! Мы с Февралем, как в дружбе, пара, ему я благодарна за любовь к себе. Я...

Раскатывалось эхо над полями, и воздух кровью пах от выстрелов в тиши, ромашки черною росою обливались….
- Ты, выдержишь, Антошка! Лишь, дыши, - девчушка еле-слышно прошептала.
А рядом, взрывы бомб, скрипели гусеницы танков, вздрогнув над землей, ломались.

На белой ленточке ее висел заветный крестик, в глазах слезинки утонули в синеве. и хрупкая девчушка тащила раненного парня на себе.
- Ты, только верь, - шептали в гари ее губы, - настанет день, и спляшем мы с тобой. Антоша, мы в...

Пошла богоявленская вода
И нам Христос раскрыл свои купели,
Любая отмывается беда
И хвороба, что затаилась в теле

Крещенскою сметается метелью,
Богоявленской моется водой,
Давай с тобой разденемся под елью
И прыгнем в прорубь чаши ледяной.

И вынырну я девой молодой,
Ты – отроком, на подвиги готовым,
Тебя коснусь я мокрою рукой,
И статуей на льду застынем новой…

Великолепна ночь Богоявленья,
Несущая нам радость исцеленья!

Когда б могла я разделить любовь
И как пирог раздать на всех частями,
Поклоннику погладить нежно бровь,
То шли б забавой дни мои за днями.

Украсила бы пальцы я перстнями,
Меняла бы наряды через день,
И вечер каждый с новыми гостями
Мне было б проводить совсем не лень.

Но ты со мною рядом словно тень,
Пронзил меня до самого микрона,
Две нити на одном веретене,
Два голоса на пике унисона.

Да...лишь одна стрела у Купидона,
И я сижу затворницею дома…

Наше время не бесконечно,
потому торопимся жить,
то летим, словно птица, то бежим,
и этого не изменить.

С утра до утра мысли роятся:
“Как успеть дела свершить?!”
и, не думая о предстоящем,
продолжаем так жить.

Бессилие лишь временно.
Мы вздыхаем, кофе пьем,
обливаемся холодным душем
и веселую песню поем:
“Динозавры давно вымерли,
они не перенесли перемен,
а нас учат с измальства:
будь, как спортсмен!”.

Так и бежим по жизни,
второпях все сделать, успеть...