Стай

Судьи - это наше отражение,
И не мне блюстителей судить,
Потому с особым уважением
Буду о Самсоне говорить.

Человек, похожий на Скуратова*,
На Самсона (впрочем, я о чём?)
Мылся в бане, где неоднократно он
Был замечен, но не уличён.

С женским полом поведенья лёгкого
Своё время в термах проводил,
Наигравшись с этими плутовками,
Он честной народ потом судил,

К делу подходил с руками чистыми,
Нуждами живя простых людей.
Ритуалы банные с девицами...

Изменяясь, себе изменять, чтоб кому-то потрафить…
Трансформировав чувства в слова,
монотонно низать
их, как бисер на нитку…
Бессмысленно вечер потратить,
постеснявшись кому-то сказать – «не хочу» и «нельзя»…
Разговоров пустых и поступков тупая бесцельность
паутиной опутала, прочно связав по рукам…
Ну, зачем Вам, мой милый, души моей нищей бесценность?

Мне, пытавшейся быть беспристрастной к простым пустякам,
всё ж, даровано больше бессонной печали за смелость
обнажать свою душу...

Хочешь, пойдем на улицу
Смотреть как ветер целуется
С прохожими, как он милуется
С шарфами разных цветов?

Хочешь, пойдем на улицу:
Там ведь природа хмурится,
Снова крутят Кустурицу
Про кукол всех возрастов?

Давай же пойдем на улицу,
Пусть небо по-серому хмурится,
Мы будем от счастья жмуриться
На крыше в стае котов!..

Не рожает Рахиль Иакову,
На сестру положила глаз
Чёрной зависти и по всякому
К мужу ластится в поздний час

По нечётным и то по случаю,
Когда младшенький не орёт.
Лии тёмной благополучие
Успокоиться не даёт.

То упрёки, а то стенания
Отравляют высокий слог.
Осуждать не хочу заранее.
Мы ж послушаем диалог.

«Дай детей мне своею завязью,
Как сестре, завяжи свой плод.
А иначе умру от зависти,
Всё живое во мне умрёт.

Взял меня ты как манекенщицу
Для услады своих утех.
Лийка...

(Родина - на теле крестик...
С неолита племена
При своём лишь интересе
Бьются за родные веси,
А земля на всех одна.

Голод, холод, непогоды
Гонят по миру людей.
По земле бредут народы,
И ужиться антиподам
Как прикажете на ней?)

Из Египта люди вышли,
Влезли на чужой сарай
И на всю округу с крыши
Сферой интересов высших
Объявили этот край,

Всему миру с пышной помпой
Заявили - с нами Бог...
Над полями крик и топот,
Города сметают толпы...

Выжженная огнем земля
Выдыхает тлением мертвой плоти.
Слюна заката капает кровью
На стаю шакалов
У лезвия горизонта.
Легкий ветерок
Скользит тихой лодкой
По теплым барханам
Вечернего золота.
С неба осколком
Новорожденный алмаз луны.
Совокупление жизни и смерти.
Зачатие ночи в утробе войны.
Пуля под сердцем – пища для сна.
Надежда на воскресенье.
Рождение тишины.
Остановка дыханья одних
Не повод совсем не дышать.
Время продолжает плескаться
В бассейне
Памяти,
Напутствуя миф.

Давным-давно, прошло не меньше века,
Жил мудрый старец, Бога почитая,
Молился много, веруя - опека
Всевышнего, от бед оберегает.

Но иногда ему казалось странным,
Что на земле греха не убывает,
Так неужель молитвы и стенанья,
Высот Его, увы, не достигают.

Любуясь как-то на закат янтарный,
От дум устав, дремотою влеком,
Уснул и видит, Ангел лучезарный,
Обняв крылом, поднял над городком.

Чем выше вверх, тем тише гомон будней,
Ни голосов, ни пения, ни битв,
Лишь только звук...

Аж от Выхино и до Митино,
Напустив на себя, важность мудрую,
Чтоб не спрашивали, - где бы выйти нам?
По Москве гулять пешком - выйду утром я.

По Москве-реке да по городу,
По широким дорогам в зелени,
Поплыву-пойду, гладя бороду,
Поглазеть на Москву в воскресение.

На Арбате прослушаю песенку,
Покрошу воробушкам хлебушка,
Подмигну пацану на Сретенке,
Улыбнусь незнакомой девушке.

Я московской извилистой улочкой,
Погрущу, узнавая неровности,
Покормлю пса бездомного...

Осень раскрасила листья деревьев,
Ветра дыханье ушедшего лета.
Кружатся в луже ромашки из перьев,
Солнце с Успенья забылось – примета.

Свадьбы весёлые и посиделки,
Гурии с суженым речи заводят,
И на воде смотрят ветра проделки,
Лодки спокойно стоят на природе.

Значит, спокойная осень шагает,
Бабьего лета на поле работы,
С песней прощанья на юг птицы стаей,
И за окном гроздья зимней заботы.

Так за мгновеньем уходит мгновенье.
Осень, зима, дни весенние, лето…
Жизнь – это, в...

В сумерках колких щерилась злобно вьюга,
Дыбилась рьяно, жадно вбирая небо…
У перехода лаяла хрипло сука
И прикрывала лапами корку хлеба.
Серым кольцом столпились вокруг зеваки,
-Бешеная - шептались - смотри какая!
И в ожиданьи скорой кровавой драки
Робко кивали в сторону песьей стаи.
-И не боится, ведь разорвут, как тряпку!
-Ты посмотри, их сколько - куда уж ей там!
Помню, как стало холодно мне и зябко.
От равнодушия холодно. Не от ветра…
Помню, как вдруг исчезли дома и люди...