Стакан чая

С мешком огромным за плечами
Зашёл в гостиницу мужик.
Хозяин и к тому привык,
Что просятся порой ночами..

Гость попросился лишь на ночь
И расплатиться обещался
К утру, не гнали б только прочь…
Так, с позволения, остался.

Но сам хозяин плут был гадкий.
Указ жене уж строгий дан,
Чтоб гостю бросила в стакан
С утра таблеточку украдкой.

Впадёт мужик так в забытьё...
Глядишь, мешок свой взять забудет...
И в доме их – добро прибудет.
Не врёт хозяйское чутьё!

Всё утро гладко...

Я никому ничего не должна.
И ничего и никто мне не должен.
В хват декаданса схлестнулась струна.
В доме пустом бледный вид из окна.
И крест прощения рукоположен.

Партик Святой эль полнее нальёт.
Друг, ты прости, тут стакан не поможет.
Солнце устало ласкать свой народ,
Пуст, безразличен седой небосвод,
Бей в барабаны. Стели своё ложе.

Жги чучела. Пусть прихватит огонь
Угли-глаза в окантовке печали.
С трассы срываются стаи погонь,
Сходят с ума. Ты прости и не тронь
Криком души...

Что и было, то забыла и простила.
Никогда его я, видно, не любила.
И одна брожу по саду до рассвета,
Безмятежно провожая бабье лето.

Но затишье это - полдень раскалённый,
Что идет с грозой и силой непокорной,
Ведь упорно кто-то шепчет тихо где-то:
«Ох, не так ты и спокойна в это лето».

Я хочу собрать в букет лесные чащи,
И сомненья расколоть о день кричащий.
Это лето словно сон, стакан хмельного...
Больно думать, что за ним и осень снова.



© Copyright: Наталья Костянова...

Не успела разыскать поэта,
Не сумела полностью понять —
Моего поэта больше нету,
Только его строки не объять.

Под его волшебною рукою
Слово превратилось в ураган,
В музыку под солнцем и луною,
В каплей переполненный стакан.

Умер не дойдя до кромки века.
Смерть поэта - веку не прощу!
Среди строк ищу я человека,
Среди строк товарища ищу.

Нет поэта больше и не будет
Очень жаль, что не с кого спросить:
Кто словами мёртвого разбудит,
Кто словами Каина простит...

Вы слышали про параллельный мир
Три дня назад, врата туда открыли.
По просьбе тамошних властей
Через минуту их закрыли.

Для нас минута для них год
Как только наши к ним попали.
Завыл, заплакал их народ
"Мамая" путь им показали.

Но наш народ на выдумку хитёр
И враз подкоп соорудили.
И только строго по ночам
За водкой к ним туда ходили.

Ведь дело в том, что там машины
На чистом "Люкс", работают спирту.
Заправки всюду, как наши магазины
Цена смешная, ей Богу не шучу.

Да и...

Маленький домик. Поселок «Эколог».
Повар, швея и врач гинеколог.
Синие крыши и башенный кран.
Море шумит, зеленеет бархан.

Собака по берегу, рядом мальчишка.
Тучная дама. Синицкого книжка.
Лиман с голубями, точнее то утки,
А может то чайки посерели для шутки.

Небо всё в тучках. Солнце лучами.
Пеной морской принесло тетю Таню.
Красный мужик расчехлил чемоданчик,
Ведь у него там есть пару заначек.

Трогая тетю товойного дяди
Бьют его палкой на кого-то там глядя.
Черненький...

Просыхайте, господа!
Слишком тяжко это бремя.
Пожалейте иногда
Свое пропитое время.

Мир - река без берегов,
Неизвестностию манит.
Не сводите же его
К горькой жидкости в стакане.

Почитайте от тоски.
Это ведь довольно просто.
Напрягите чуть мозги
И не только ради тоста.

"Измельчал мужчина, да..." -
Часто пишут в интернетах.
Просыхайте, господа.
Это - добрая примета.

май 2013

Для кого-то спасение полный стакан,
Для кого-то важней наваждений дурман,
Но ни то, ни другое в итоге не выход
Для души, угодившей в пристрастья капкан.

Он дышал не спеша,
и душа разливала портвейн по стаканам –
Божья тварь, Божий дар, стыд и срам.
Его ночь – сад камней, чёрный свод меж бровей,
меж камней – ручеёк горизонта.
Он смотрел в этот мир сквозь свинец чьих-то глаз,
раскалённых, как майское солнце.
И холодной струёй, как струной,
бился ключ его сердца,
пока не сгорел листопадом нежных аллей.
В свете – тьма, в тьме – рассвет, и далёкий привет
одинокого эха над горным гранитом;
там покоится сон, тишина, только он
всё блуждает...

От сердца ключи, потеряла любовь
Хотела влюбиться, но не было слов
Как кубики льда, растворялась она
А после, в стакане, стояла вода
Её не испить,не изведать до дна
Как талые воды, стекала она
И как водопад, она падала вниз
И вверх по течению, билась об жизнь.