Сплошь и рядом изобилье

Мир слезами умывается:
у Мужчины между ног,
к сожалению, болтается
Санта-Клауса мешок.
В том мешке гирлянды красные
в изобилии лежат.
Их названия ужасные
как проклятия звучат:
«мордобой» и «поножовщина»,
«с алкоголем баловство»,
«женский плач» и «безотцовщина»,
«безрассудство», «воровство».
И звезда в мешке валяется
(тоже красная она)
и при этом называется
жутким именем «война».
Санта-Клаус там из пластика
влез на пластиковый трон.
Колпачок его со свастикой,
а зовут...

-Желаем, от сердца, в порыве прекрасном
В миг очутится в какой-нибудь сказке,
Как птица взлететь, расправив вмиг крылья
Забыв все невзгоды и беды, что были
Пусть жизнь вам подарит еще больше счастья,
Такого невинного, без зла и напастей
И взмахом магической палочки чудной,
Сотрет все минуты, когда было трудно.
И зелье чудесное предложит Вам выпить,
Дав силу любить, в жизни радость увидеть
Чтоб сев, беззаботно в ковер-самолет
Лететь в мир любви, неустанно вперед.
И знать очертание...

Поначалу все шло, как обычно.
Я сидел и читал эпикриз.
«Что ж, оформлено вроде отлично.
Только б сразу родные нашлись.
Врач дежурный не смог дозвониться –
Я взял трубку и номер набрал. –
Если станут в истерике биться,
я скажу им: «легко умирал».
Эти мысли пустые, шаблонные
я как будто писал от руки
и все слушал гудки телефонные,
дребезжащие, злые гудки.
Все вокруг на мгновенье застыло.
Наступил тот момент дежавю,
когда кажется: все уже было,
все предтечу имело свою.
Ощутив себя...

В пространстве вечности
Псевдо- идиллия.

Все там в беспечности -
Без изобилия.

Стал, словно смешанный,
Мир скоротечности.

Давно поверженный
Врагом, с поспешностью.

Все это видится,
Увы, последствию.

В портале нежности,
Все терпит бедствие.


Утратив вежливость
Уйдет, смиренное,

В пространство вечности
В страну нетленную.

Бабочка жизни моей -
Вечно в сачок попадаешь
И меж цветов не летаешь,
Бабочка жизни моей.

Бабочка жизни моей,
Бог тебе дал изобилье
Красок на тоненьких крыльях,
Бабочка жизни моей.

Но почему он забыл
Дать тебе капельку счастья,
А не одни лишь ненастья,
Бабочка жизни моей.

Катятся мелодии дождя
В изголовьях бархатного леса,
Теребят цветистые поля
Гроздями струящейся завесы.

В пересветах радужных поют
Хороводы птиц многоголосых,
Бродит вздорно ветер-баламут,
По березовым ветвистым косам.

Запряжен уж облачный картеж,
Уносясь, и солнцу уступая,
Воздух, в желтизне небесных вежд,
Луговым дурманом накрывает.

Мотыльки кружат пестрящей мглой,
Мать-земля вдыхает свежесть ливня,
Зазывая тропкою грибной
Сердце в край мечты и изобилья.

Чтить приличия? И сказать смешно.
Мир вокруг жесток, коль на то пошло.
Взгляд куда ни кинь, сплошь одно жулье.
Каждый за себя, каждому свое.
Обещали нам – будет благодать.
Где тот сказочник, чтобы в морду дать?
Синим пламенем, как один сгорим?
Да, видали мы, тот огонь и дым.
Все забыли? Бред! Память здесь, при нас
В клеть упрятана от ушей и глаз.
Ну, что, сказочник, от натуги взмок?
На клети висит не один замок.
Врать бессмысленно, одиноки все.
И когда тоска захлестнет совсем...

Здесь жизни меньше, чем в засохшей ветке,
И ту несешь дырявою сумой.
На сердце сплошь рубцы – тоски отметки.
Мечтаю хоть на час попасть домой.

Где теплый океан ласкает небо,
Где днем и ночью звездный фейерверк.
Хочу домой, на миг, где свет и нега.
Пока в душе огонь от боли не померк.

Люблю я рощу золотую -
Грибной поры, и трав покос,
Косарь угрюмый, наладив сбрую, Лошадкой мчал на сенокос.

Показалась вдоль тропинки
Полей чудесных благодать,
И сердцем чую без заминки, Что прелесть ту мне не объять.

Где-то в солнечном и светлом,
Оставив тьму в былой ночи, Живу в предчувствии блаженном - Косить с утра и до зари.

Расставив ноги, вширь, на ниве,
Косу, настроив на бойцовский лад, Кислороду в лёгких в изобилии -
Накосим сена для сельских хат.

Да дёрнув...

Кричал король, который Лир,
Я все вам детки разделил,
Отдал все барахлишко без остатка
И вот остался на бобах,
Каких спустить на вас собак,
Чтоб поняли, как мне теперь не сладко.

И ты хорош, Вильям Шекспир -
Свинью такую подложил,
Иль может головою занедужил,
Когда писал свой детектив,
Где я король, тот самый Лир
И вот теперь сижу в большой я луже.

Клянусь ты вовремя свалил
И пусть я очень добрый Лир,
В свидетелях Отелло с Дездемоной -
Я зол бываю сгоряча,
Попался б я тебя с...