Современная жена

Памяти Геннадия Ивановича Смирнова
Где-то здесь под Клином, недалече,
Под напластование годов
В сорок первом, горестном навечно,
Лег Иван Васильевич Смирнов.
За Сестрою-речкой, за пригорком,
Летом – луг, зимою – ржавый снег.
Задохнулся воздухом прогорклым,
Без вести пропавший человек.
Он упал за самой дальней синью,
У вселенской бездны на краю.
За жену,
За сына,
За Россию,
Да и фамилию свою.
Повторяю и опять, и снова,
Беды скрутят и согнет напасть.
Если живы русские Смирновы...

Образок пробит от сглаза,
Больше, вроде, ничего.
Снайпер – хитрая зараза,
Как-то высмотрел его.
Не упасть, не отсидеться,
Умирать ещё не срок.
Прямо в сердце,
Прямо в сердце,
И пробитый образок.
Сколько их по всей России?
Был единственным-то сын.
Мать истошно голосила,
Ногти, обломав о цинк.
…Снег кружился монотонно,
И полковник ликовал.
Генеральские погоны
Аккуратно пришивал.
Что удачи,
Что ненастья?
Чаша – каждому до дна.
И светилась вся от счастья
Генеральская жена...

Ничего никому не скажу,
Но закрою глаза от испуга.
Я уже перешёл ту межу
Где врага не меняют на друга.
Смех и слёзы давно за спиной,
Меньше пьётся и реже поётся.
И одно остаётся со мной,
Только Родина
И остаётся.
Мне была она мать и жена,
И тропа постаревшего сада.
И спасла меня во времена
Беспредела,
Позора,
Распада.
Мне швыряла в слезах и в обиде
Будто нищему – хлеба кусок.
Я её проклинал,
Ненавидел,
А вот, чтоб разлюбить…
И не смог.
2006г.

Полагаюсь на честь и на совесть.
Хрупко всё – сознаю наперёд.
Но пишу свою скорбную повесть
И надеюсь, что кто-то прочтёт.
На жену полагаюсь и друга,
На совсем незнакомых людей,
На строку, что легка и упруга,
Крепко держит за ниточки дней.
Жизнь она – и тяжка и сурова,
Но спасёт не меня одного…
Всё ещё полагаюсь на Слово –
Больше нет за душой ничего.
2008г.

К кому тут кто попал, ещё не ясно, кто сотворил
тебя или родился сам, вот я сейчас/теперь зад-
ам, а ну-ка расскажи, как исполнял ты волю,
смиренен был, или с собою споря всё возмуща-
лся бился в дым, всё мол тебе ни так, и плохо
глядишь и поседел до срока? все заповеди
наперечёт, ты ангел брат или ты чёрт? убил,
ограбил, а на аборт жену отправил? забыл?
а я тебе напомню, гореть в огне иль преиспод-
ней не напугать тебя мой сын, ты с нами с ними?
или между, хозяевам ты служишь отродясь...

Поддерживал число звёзд неизменным?
и начинал всё (изново?), сначала, как др
евний рим, (опять мочало?) (по колизею
ходят козы, распался, разложился он), а
мир во зле? в любви? иль (низ...повер-
жен), иль вознесён?....................
любил кого ты? а делал, что хотел?
Б-г ниспроверг? иль сети обложил?
теперь ты и ему уже ни мил?
и не кричи, никто и не услышит? суда
не стало? и что там вами движет?
надежда умерла.
- Страдала?
- А гневом воспылал?
- Задрала мутность слов?
ты...

Всей силой, что собрал в кулак, она, нет, не
сильней и слабость победила, поэтому она
и нам, и мила? бесценна? накопим, иль ис-
черпал? мы испытаем/истребим? расстрО-
им? расстроИм? размножим, размозжим?
и жизнь прошла, её, и покорим, и подыто-
жим? во имя славы, что, увы, так и не позн-
али? ...........? и умерли, и всей печали, кон-
центрат,собрали,накопили,был богат,лишь
этим/не был? сова, что на акации сидела и
жёлтыми на нас смотрела, глазами, не мо-
ргнув ни разу, не видя...

Торро!!!!
Жизнь - Игра, в которую мы играем с Быком - утонченный медленный танец....
Изучая друг друга... мы танцуем с ним Смерть,
Поэзию жарких шагов…
Каждый бог начинает с азов…
Кто из нас кого убивает?
Пасодобль со Смертью - это сердце парада,
где на каждую мертвую розу, приходится мертвый матадор.


Торро!!!!
Где затянуто Горло строф в охрипшей гортани рассветов,
Слёзы оставляли разрезы на моих щеках.
Эти бутоны плача... их было тысячи.
Где на каждую мертвую розу приходится...

Ну, чего ты распускаешь сопли,
Замолчи и не почти за труд.
На твои моления и вопли
Той страны, где жили, не вернут.
В этой жизни всякого досталось,
Всё уже отведали сполна.
За душою остаётся малость…
Родина,
Отечество,
Жена.

Как всегда, в заботах проживает
На пересечении путей
Станция,
Как мать,
И провожает,
И встречает
Радостно гостей.
А какие гости здесь бывали!
Ехали сюда и просто шли.
В тесной ожидалке ночевали,
Разговоры долгие вели.
Не однажды в стылые метели
Эти печки белые, как снег,
Александра Исаича согрели –
Очень знаменитый человек.
На минуту тормознёт «московский», -
И к столице через синь и лес.
Говорят, писатель Паустовский
Спал на этих лавках МПС.
И другие гости ночевали...