Соломинка

Султану сон приснился ночью…
С утра угрюм и мрачен очень…
О чём такой вещает сон,
Без толкованья ведал он.

Но за «соломинку цепляясь»,
Всё ж толкователя призвал,
В мечтании, чтоб тот соврал,
Что сон не в горесть, а на радость.

Поведал, хоть дрожали губы,
И слушал толкователь снов,
О том, что выпадали зубы…
Во сне остался без зубов.

Так, кланяясь султану низко,
Его тревогу подтвердил:
«Своих ты потеряешь близких,
Как бы Аллаха ни просил!»

Султан в печали остаётся...

Автор БОГАЧЕНКО ТАТЬЯНА







В твоём сознании останутся мгновения
Любви несбывшейся.Царапинками жгучими.
И тайный стыд за малодушные сомнения.
И ностальгия, ведь мгновенья были - лучшими.

Жизнь продолжается рутиной установленной,
Ты принимаешь мир по-прежнему с улыбкою,
Но глубоко внутри соломинкою сломленной
Надежда тонет, погружаясь в скуку липкую.

Так предначертано для многих не рискующих.
И для тебя, ловец упущенной возможности.
Один из многих ты, зря о любви...

Холода припрутся скоро.
Мы уже готовы. Ждём.
Всеми окнами с укором
Смотрит в небо старый дом.

Утеплился пенопластом,
Радиаторы сменил
И трубой кирпичной часто
Дым гоняет что есть сил.

Не дрожит сарай от страха.
Весь в соломе до краёв.
Нет причин страдать и ахать.
Он к зиме давно готов.

А гараж закрылся плотно
На засовы и замок.
Жигулёнку в нём комфортно.
Шины снял и в спячку лёг.

Кто ты?! - Мимо меня проходящий,
Нас на миг, в этом мире столкнуло судьбой.
И мы мимо друг друга, уйдём по путям жизни нашим,
Не нужны мы друг другу — и ты мне чужой.

Шум вокзала, перон, дождь со снегом,
Зябко, мимо прошёл местный бомж.
Он, как я, был нормальным, простым человеком,
Но когда-то запил и теперь на людей не похож.

Словно раненый зверь, вскрикнет поезд гудком,
С хрипотцою динамик, голоском буркнет женским.
Мужик толстый спеша и толкнув животом,
Перегаром дыхнёт...

Без подробностей - подобностей,
Без заученных цитат,
В этом мире лжи и подлости
Мои мысли - невпопад.
Я порой живу минутами,
А порой - в иных веках.
Моё сердце бесприютное
Иногда терзает страх.
Не скажу, что опасаюсь я
За свою земную жизнь.
Просто вопреки всем завистям,
Говорю себе: "Держись!".
Ну хотя бы за соломинку
И за звёзды, что в ночи.
Мне сегодня, как полковнику,
Писем нет, хоть плачь - кричи.
Но не плачу понапрасну я,
Дико не кричу в тоске,
А смотрю на небо ясное,
Что...

Ускользни со мною в лунный свет.
Не смотри так пристально мне в глаза,
И соломинкою взгляда ты меня не выпивай.
Да, огонь в них поднимается со дна,
Но тебя не обожжет он, лишь коснется сердца свет.
Отрави своей вибрацией меня,
Воздуха жемчужной кисеей.
Звездного забвения зной.
И Вселенной первой – след.
Пик моей судьбы – Ты,
Ты – освобождение от судьбы,
Галактический завет.
И под кожей – Сириус.

4.02.15.
Н.Шлемова

Намечался лёгкий дождик
И брели мы наугад:
Я – приблудный,
Да художник,
Да в отставке дипломат.
Просто так – не зная точно,
Где здесь правда,
Где молва?
Пел Кобзон многостаночный,
Часто путая слова.
Казаки усы разгладив,
Отбивали каблуки.
На Оке,
На водной глади,
Унывали рыбаки.
Ни поклёвки, ни улова,
Шум да песни вдоль реки.
Оставалось, право слово,
Удавиться от тоски.
Сиротел почти знакомо
Из соломы новодел.
У есенинского дома
Кто-то яблоком хрустел.
Гость особый и...

Последний холод на кармине щёк,
последний выдох гаснущей метели,
солома солнца, облаков мешок,
тряпьём прикрывший бирюзу капели.

Весенний снег и вечная тоска
над тишиной аллей в пустынном смоге,
и сухость губ, и серебро виска,
как сон луны, застывшей над порогом.

Туман прибился к стёклам, словно тень,
раскрасив утро в розовую слякоть,
матроска света падает в постель,
бросает солнце ржавой баржей якорь.

Последний крик, последний посошок,
суглинок неба под ногами ветра,
и...

За, не мной, закрытыми дверями,
Мир не мой и ждут в нём не меня.
Не меня, молясь пред образами,
Сберегут от пули и огня.

Там другого, ждёт горячий ужин,
При свечах и с молодым вином.
Там не я, любим и всегда нужен,
И не мой — чужой, за дверью дом.

Для меня, в судьбе моей бродяжей,
В чистом поле, есть соломы стог.
Из него, меня к себе однажды,
Заберёт, на Суд свой правый, Бог.

И меня, за грех признав виновным,
Прикуют к позорному Столбу.
А Бог добрый и жалея — снова,
Разрешит...

Старец, сед, морщинами исписано чело,
и взгляд потух, ................., рутина и пов-
торы.
- Он был, остался, одинок?
- Украли воры?
- Скажи спасибо, кларе, ты сынок.
- Ничто нас не разрушит? не разлучит?
- И снов уже не видит, (и канючит).
- Все пересмотрел, и не смеётся, слёз
не стало, поизносился, грань кристал-
ла, растут лишь ногти у него и волос.
- Рассказа не расскажет, колос высох,
зёрна растерял, солома, праха
самосвал...