Собственный

Ходил Иисус по Галилее
И к покаянью призывал,
И, духом, за людей болея,
Любому помощь подавал.

И Он избрал Себе двенадцать.
Апостолов-учеников,
И имена их стали знаться
Средь всех наречий и веков:

Пётр, Иоанн, Андрей, Иаков,
Матфей, Филипп, Варфоломей,
Иуда, с ними одинаков
В святой безгрешности своей,

Другой Иаков, сын Алфеев,
И Симон, прозванный Зилот,
Фома. И с ними, царь злодеев,
Иуда был Искариот.

Взойдя же на гору однажды,
Учитель начал речь Свою:
"Блаженны те...

Господь решил - красивый умным не чета.
Зверью, кто поумней, велел идти направо.
А те, себя кто топ-моделью почитал,
Налево за признаньем шли и славой.

Направо к умным черепаха поползла,
Что изуродовал Господь, и даже слишком.
Налево - серна, та что горная коза...
В задумчивости лишь одна мартышка.

"Направо умным... Несомненно, я умна,
Красива как Собчак, в чём следует признаться,
Тогда налево... тем и этим я нужна.
Так что мне, на две части разорваться?"

Сказал тогда...

-1-
В глуши здоровой сын небесный, как будто просто почивал
Обдумывая смысл событий, вращающийся карнавал
Направленный или как хаос бездарный или гений культ
Он был ужасен и коварен, завистлив, нагл, развратен, вздут

Невежествен, заметно бледен от истощающих страстей
Во имя гибели в сансаре от Господа не ждя вестей

И опускаясь хаотично глубже, ниже
Cгнивал зло душами-телами скрупулёзно
Осмысленно, подопытных избравши роль
Ошибочно, отчаянно и слёзно

Блистая красками немыми или...

К обеду солнечный всплеск улицы был вымерен циркулем его ног,
Он ждал ее у выхода из метро и часто курил,
Когда в идеальной сфере непроходимого перегара и жалких тревог
На нее обрушился идеально выбритый господин.
Во время падения она считала вслух все ступени.
Упираясь лицом в ее живот, мужчина ругался матом.
Как это и бывает на них даже не посмотрели,
Отдаляясь от лишних проблем быстрым шагом.
Всю юность, она бегала в ванну, когда было больно,
И тихо себе рыдала, под льющийся шум воды...

Когда, покинув стены храма,
Взошёл на гору Он, Его
Ученики спросили прямо,
Найдя в том месте одного:

"Учитель, было бы удобно
Кончину века всем узнать,
Когда б Ты рассказал подробно,
Как нам её предугадать".

Иисус ответил: "Берегитесь,
Чтоб не прельстил вас сатана,
И лжепророков сторонитесь.
Когда же голод и война

Постигнут вас, не ужасайтесь,
Всё то должно произойти;
Долготерпением спасайтесь
На вашем праведном пути.

Тогда восстанет брат на брата,
Чтоб поражать и в глаз...

Слеза дождя очистит небосвод,
Позволит солнцу осветить земное,
Слеза души – душе покой дает
И преумножит врат открытых втрое…
Когда же боль… В тот миг Отец молчит,
Дает душе все высказать, как видит,
И кажется, средь боли и обид
Она готова и Отца обидеть…
Душа готова с Богом враждовать,
От боли не находит утешенья,
Но ей бы рот закрыть и промолчать,
Не торопить упреками мгновенья.
Упоминать достоинства свои
И вновь и вновь на них в Отце ссылаться,
Пускай в рыдании – в невежестве...

Когда же Пасха приближалась,
Иисус сказал ученикам:
"Уже недолго Мне осталось
В миру быть с вами. Ко врагам

Влеком Я буду на допросы,
И дни Мои придут к концу.
Но будут в радость ваши слёзы,
Когда отправится к Отцу

Мой дух. Вы ныне не вместите
Всё, что имею вам сказать.
Моё учение храните,
Чтоб после людям передать".

Тут Пётр и Иоанн спросили:
"Где приготовить Пасху нам?"
И указанья получили:
"Идите к городским вратам

И водоноса там найдите
С кувшином. Поравняйтесь с ним...

Пускай меня простит Винсент Ван-Гог
За то, что я помочь ему не мог,

За то, что я травы ему под ноги
Не постелил на выжженной дороге,

За то, что я не развязал шнурков
Его крестьянских пыльных башмаков,

За то, что в зной не дал ему напиться,
Не помешал в больнице застрелиться.

Стою себе, а надо мной навис
Закрученный, как пламя, кипарис,

Лимонный крон и темно-голубое,-
Без них не стал бы я самим собою;

Унизил бы я собственную речь,
Когда б чужую ношу сбросил с плеч.

А...

Давно ль бездумно пили, ели,
Наивно верили в себя,
Теряли годы, как недели
В преддверье завтрашнего дня...

В сумятице событий острых,
Жизнь, как азартная игра,
Вдруг, стала буднично и просто
Бездарно прожитым Вчера!

По хмурой скупости улыбок,
Стал замечать за разом раз,
Что в шмётьях собственных ошибок,
Как баба скифская увяз!

И нет ни времени, не силы
Вернуть, исправить иль забыть,
Простить, что прежде не простили,
Любимых вновь перелюбить!

Ну, что ж, мы многого хотели...

Одну уж книгу написал я
К тебе, достойный Феофил,
И духом несколько устал я,
И бег пера остановил.

Но время уж писать вторую,
Чтоб мир постиг свою вину.
Я службу чту за честь такую,
А потому теперь начну.

Итак Иисус, по воскресеньи
Явив Себя ученикам,
Им повелел пред Вознесеньем,
Чтоб шли в Ерусалим, и там

Хранили вверенное Слово
И ждали, не страшась невзгод,
Когда Он Духа им Святого
Во утешение пошлёт.

Они спросили: «Не теперь ли
Ты восстановишь царство нам?»
Но Он...