Собор

Ленин дьяволу открыл России "дверь"!
Ленин - еврей полукровка, теперь
Понятно, почему он ненавидел
Православие! Займётся архидьявол
Грабежом церквей, расстрел

Ждёт всех от патриарха, митрополитов,
Архиепископов, епископов, иереев, диаконов
И весь причет церковный. Взирал народ
На оскверение церквей, кощунство

И святотатство, и смертный грех - убийство.
Кровь священников «псы» красные взалчат,
Убийство мучеников, их мужество,
Их кротость во Христе, глаза глядят...

Час ночи
Не могу заснуть...
И я, помимо прочего
Свой вспоминаю путь

Я понял, что излиться на бумагу
Душа желает в очищенья час
И этот час настал...
Беру перо и начинаю свой рассказ

А что повествовать и чем делиться?!
Истерзана кровать и ноет поясница
А в голове сумбур, картин и лиц смешенье
Тоска, неврастения и сомненья...

…Полуоткрытый рот, и твой укор в глазах
Исаакиевский собор в строительных лесах
«Астория», Нева, и прелесть белой ночи
(Тупеет голова — уже два ночи...

Торжественным Салютом грозы,
Российские в строю березы,
Отдали почести! А, вы,
Сидящие на дачах «звезды»,
Топтавшие Лозу и Грозди,
В день смерти бровь не повели…

Ушел, захлопнув в Вечность дверь
Загробной пристани Кламари.
Промямлит омертвевший Кремль: —
Не запоет, как прежде, пара,
В аккорде, бьющая гитара
Словом, Маэстро Окуджавы —
Элиты партии мигрень…

По-новому, прослушав диски,
С Ним, tet-a-tet, но, не на ты;
Одни, поцеживая виски,
Другие — кофе, may be — tea,
Внесут...

Колором свайного пространства
Района вечной мерзлоты
На сопках в тундровом убранстве
Анадыря видны черты.

Вид на лиман, Казачку речку,
Крикливых чаек шумный ор
Нам назначают эту встречу
Плетя заботливо узор.

Нельзя отсюда взять уехать,
А лишь уплыть, да улететь
От быта. Но природу эту
Забыть - уже нам не суметь.

Вот Николай тут Чудотворец,
Он покровитель моряков,
Из бронзы вылитый на совесть,
Стоит под влажным сквозняком.

Неподалёку деревянный
Собор в честь Троицы святой...

Рощ сентябрьских уют.
Лист ложится шурша.
Вверх ступеньки ведут.
Замирает душа.

Купола, купола…
Белый-белый собор.
Как же долго я шла!
(И иду до сих пор).

И всё кажется мне:
Не погост там, не тишь –
Прислонившись к стене,
Чуть печальный, стоишь.

Твой суконный сюртук,
И упругость кудрей…
(Не смирить сердца стук,
Не дойти до дверей!)

Не высок, не плечист.
Омут синих очей.
И застыл жёлтый лист
У тебя на плече.

Поднесу я сейчас
Георгинов букет.
Никого, кроме нас,
В...

Я не люблю,
когда меня не любят.
И я в ответ нажЖЖдачно не люблю!…
Мне тошно почивать под сраной лупой
у моралиста
в праведном
раю.

Нет,
я промерян на других мерилах.
И если где — меня и поискать:
среди
кровавых свадеб комариных…
средь речек, опрокинутых в закат…

Средь ливней: подростковых!!.. злых!..
лазурных!..
Тройным узлом связавших свет и грязь…
Их говорок: сугубо нецензурный
мне дюже бесцензурному —
как раз.

Я не люблю понты от Модильяни
и хлюпиков...

Еду к себе… тогдашнему…
Через. Нажитый. Хлам.
Время — подобно рашпилю:
точит нас…
по углам…

Мощные звон-столетия!!..
стесывают в нас: спесь...
Мне бы
с собою встретиться.
Мне бы к себе успеть.

К злому.
К душою босому.
К яркому. И нетесаному.

Дождь по капоту рыскает…
Капли вальсы «вальсят»…
Небо прозрачно-крымское.
Небу за пятьдесят.

Шумно грустит смоковница…
Ветер скулит… без слов…
Детство никак не вспомнится.
Зря напрягаю лоб.

Гуща небес и вереска…
Столько...

(утро)
Я хожу по солнечной стороне,
Лёгкой тенью облачной по стене,
Одиноким голубем-сизаком,
Или заблудившимся мотыльком,
Малышом, что только вчера пошёл,
Молодой девчонкой, одетой в шёлк,
Офисной служакой в своих делах,
Белою собакой с мячом в зубах;
То одной здесь буду я, то другой,
Но на теневую я - ни ногой.

(день)
Хороша Новокузнецкая!
Всяк приди, кто не бывал.
Здесь гулять - причина веская, -
Здесь такой водоканал!

Он ещё совсем молоденький,
Коль сравнить с Москвой...

Владимир,  мой   любимый    город,

Историю   Руси   хранит;

Старинных  храмов  скорбный  шепот

Молитвами     всех  нас  святИт.


           ***

О,  Господи!  Как  тяжело

Тобой   ниспосланное  стало!

Как  некогда  Иов,      лишен...

Во  скорби  пред  Тобой  стенаю...

          Погибли  дети  и  жена,

         Достойные  державы  князя...

         Я  --  согрешивший,    только  я.

         Что  делать мне,  Великий  Боже?

Ты  всех  смирил,  и  суд  Твой...

Ты столько, милая, выдержала,
Столько слез, Беларусь моя, пролила,
Супостатами вечно гонимая,
Все же честь свою не отдала.

Милосердием своих деток вскармливала,
Благодушием наделяла, добротой,
Вырастали сыны твои славные,
За тебя, родная, получали звание ГЕРОЙ!

Реки кровушки на земле твоей пролиты,
Многострадальная, Беларусь моя,
Но в единстве была ты тогда,… не расколотая,
Потому и выстоять перед врагом смогла.

Всколыхни, Беларусь, колосья нашей памяти,
Добродетелями ума нас...