Снежно-серебристая

Очень давно были пролиты последние капли дождя.
Над муравьем и рептилией — небо сгорает.
Фрукты красят свой рот, сочные губы свои.
Поры земли отворяются медленно,
И рядом с водою, медленно каплющей по слогам,
Огромное смотрит растение — прямо солнцу в глаза.
Кто это навзничь лежит на раскаленном песке,
Листья олив серебристых мглою окуривая?
Это в его ушах кузнечики греются,
И на его груди муравьи надрываются,
И рептилии пресмыкаются в его растительности подмышек,
И над водорослями...

Горизонта натянута нить, будто струны, туго.
Вдоль по нити бесшумно скользит белокрылый катер.
По бездонному небу неспешно всё выше катит
Яркий солнечный диск, очертив белый день по кругу.

Разбросаю узоры по ветру летящей ткани,
Опущусь на нагретый песок - под гипнозом словно...
Водопад переброшу волос, потянувшись томно.
Сквозь сомкнутые веки - к сияющей выси манит.

Будет лето, приедут курортные толпы к морю...
Но сейчас майский пляж - безраздельно в моём владеньи.
Тихо плещет...

Мир мой пламенем объят,

Течет по венам сладкий яд,

Бежит по жилам всей моей вселенной,

А я бегу из сладостного плена.

Я не могу любить не умирая,

Не сгорая от огня твоей любви.

Мгновения забвения

Мне дарит сон о новой жизни

Без тебя. Любя, теряю я себя.

Дурман, туман твоя любовь,

Должна я попытаться вновь

Собраться с силами и разорвать

Объятий прочный и порочный круг.

От манящих меня рук

Уйти в холодно трезвую печаль,

Чтоб без тебя все заново начать...

Кленовый лист промерз до тонких жил,
И, инеем покрытый серебристым,
В моих руках он будто бы ожил
И снова стал желтеющим и чистым.

О прошлое, сводящее с ума,
Зеленое и солнечное детство!
О злая, безысходная зима!
И никуда мне от тебя не деться!

Так увядают листья и цветы,
Когда до них коснется холод лютый;
Так умирают чувства и мечты,
И от тоски так умирают люди.

Весны нескорой первое тепло
Нетерпеливо сердце ожидает;
И с верой, умиранию назло,
В ладони лист замерзший...

Сегодня будто время зависает… сквозь мглу

вдруг параллельное пространство

плоскостью иного измерения

мерцает и новый свет дарит.

Как дух животворит другое бытие,

То опыт новый,

В нем нет оков и горьких сломов,

Но призма бесконечности сияет.

И мысль дрожит на кончике сознания,

Готовая сорваться в пустоту познания.

Там плавный, сине-серебристый цвет.

Глаза твои лишь беспричинной нежностью сияют,

Реальность, тоньше шелка, создавая.

И время прекращает бег...

Снова осень, снова осень, снова осень.
Разгулялась, расплескала в небе просинь.
И босою под дождем бредет девчонкой
В гуттаперчевой раскрашенной юбчонке.

Осень - праздник - золотые украшенья.
Паутинок серебристых восхожденья.
Прямо в небо, где крылатой ровной стаей
Журавли над рыжим полем пролетают.

И поют они, прощаясь как Огинский.
Полонезом, воспевая путь не близкий.
Но всплакнет наверно в стае шумной кто-то
По оставленным туманистым болотам.

Почему- то в этот праздник чаще...

Парк старинный, городской,
Серебристый блеск у ели.
Плачут жалобно качели,
Потревоженные ветром.
Клён усыпан желтизной.

Виноградная лоза
Вверх стремится по деревьям,
Ствол окрасила вареньем.
И багряный лист на ветке,
Словно отблески костра.

Струй не видно, спит фонтан,
Он проснётся только летом.
Человек идёт с мольбертом
Вдалеке в лучах заката.
Опускается туман.

Потерявший где-то дни,
Шёл поэт из лета в осень.
Луч пронзал верхушки сосен.
Под ногами лист опавший...

I
Доносится
хруст тростника
(это сердце сковало льдом).
Шелест осоки
тенью ложится на дно.
Мутные волны перебирают –
“Аз”, “Буки”, “Веди”, “Глаголь”,
и выбрасывают нежное имя
на берег змеиного логова,
имя твоё,
моя возлюбленная
Ева…

II
Моя мечта –
ползти виноградной улиткой
по белоснежному склону Фудзи,
и застывая венозным ясписом
на самой вершине,
срывая ухмылки пепельных облаков,
бросать их
на темя туманного дола,
как лепестки роз,
крича вдогонку:
“Всё-таки, есть...

в сугроб лица
падает медленный свет,
натягивающий венозную плоть заката
на косный скелет горизонта

за барными стойками доминошных столов
разливают
рябину на коньяке,
и закусывают
лимонными дольками солнца

с оголённых, как лёд, проводов
свисает запад
нежно-свинцовой прохладой

медный цветок облака
струится ржавой пыльцой,
питая свой призрачный корень
алкоголем вечернего воздуха,
словно десертным ядом

в глазах подъездных лампочек
отражается завтрашнее похмелье...

КРЕСТОВОСКРЕСЕН

Велик тот день, когда впервые
В Его молитву вы вошли,
Земля и небеса живые,
Созданья смертные земли...

Велик тот день, когда Он чашу
Сию приял – когда, с вершин
Спустясь, вошел в семью Он нашу
И как Учитель, и как сын...

Велик тот день, когда на гору
Он Елеонскую взошел –
И сразу перевесил Тору
Его живительный глагол...

Велик тот день, когда, Царь Славы,
Отца прославил своего,
И отступился сам лукавый,
Повержен кротостью Его...

Велик тот день, когда...