Снежинка

Хозяйка-зима вновь встряхнула перины
И пухом снежинок осыпала нас:
В цвет праздничный, белый

Голубой мороз красавицы зимы рисует на синем полотне
Оконного стекла своей сказочно-волшебной кистью
Серебристо-голубые морозные узоры расписанные
В снежно-голубой пушистой искристой бахроме.

На прозрачно-синем и голубо-ледяном оконном полотне
Синим инеем, он нарисует загадочно-волшебные цветы
С белесо-голубой каймой из чудных и морозных трав
Искрящихся в холодных и белесо-золотых солнечных лучах.

Свой сказочно-зимний и дивный букет он украсит
Белоснежными и сине-голубыми...

Я еще поживу, как хочу, коль Всевышний позволит,
Подводить недосуг хлопотливый и скромный итог.
Я пока на коне, впереди моя вольная воля,
От предательств вчерашних упаси меня Бог.
Сохрани от насмешек и выстрела в спину,
Не дрожит над строкой заповедной пока что рука.
В этот вечер осенний, бестолковый и длинный,
В черном небе звезда догорит, высока.
Ни судить, ни рядить не хочу – да и право нет толку
Воду в ступе толочь, разливая слащавый елей.
Я с рожденья приписан был к чести и долгу...

Февральский зимний полдень искрится и сияет
В морозно-золотистых солнечных лучах,
Немного припекающих и согревающих своим теплом,
А февральский ветерок порывисто-промозглый
Движением своим лихим напевает песню вьюги и пурги.

Морозный ветерок порывами шальными остужает,
Остужает прозрачный и слегка дрожащий зимний воздух,
Кусая морозцем легким нежную кожу раскрасневшихся щек
На ветрено-февральской стуже порывистых ветров.

Февральский шалый ветерок игривыми порывами...

Природы коммунальное хозяйство
На зиму обесточило все сети.
Не замерзает разве только йети,
И не с кого спросить за разгильдяйство.

Слетают белой ржавчиной снежинки,
Дуб без листвы, дубак на коже тоже,
Осина, я дрожу как ты похоже,
Терплю до окончания починки.

Никто не хочет поменять нам сроки,
То местные нюансы прозябанья.
К весне дадут тепло регионально,
И пук цветов впыхнёт любви потоки!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Вороны кружатся,
Сломаны березы,
И трава сухая
Скована морозом.
Всюду иней хладный
Блещет, как брильянты.
Ветерок прохладный
Лист несет поднятый.
Меж нагих деревьев,
Над немой поляной
Он летит на север
В пируэте странном.
И к земле прижаты
Кустики сухие...
Скоро ждать заката.
Эх, какое диво!...
В воздухе кристальном,
Будто балерины,
Кружатся снежинки,
И меня укрыли...
Тихо, под ракитой,
Где совсем без толку,
Я лежал убитый,
В мятой гимнастерке...

Просто всмотрелся, а вспомнил потом,
Скрытая суть эта вся прояснилась.
Было когда-то – уснул долгим сном,
Тяжко забылся, и ты мне приснилась.
Шел снегопад, и снежинки могли
Нас замести, посторонних минуя.
Капли холодные губы мне жгли,
Словно горчинки в меду поцелуя.
2002г.

Зима незаметно пришла, и причём в январе,
Осыпало снегом деревья, стоят в серебре.
Я заждался по снегу с тобою пройти,
Оставляя следы на недолгом пути,
И закончить дорогу в знакомого с детства дворе.

Поднимаясь к тебе, у висков кровь стучит,
Наконец-то мы будем с тобою одни.
К твоему сердцу мне подобрать бы ключи,
Не на миг, не на час, а на долгие дни.

Снежинки всё так же ложатся в оконный проём,
Я долго мечтал оказаться с тобою вдвоём.
И в ладони моей твоя тонет рука,
А глаза...

Богородское кладбище в грязном снегу.
Я туда не пройду и найти не смогу.
Ни имен, ни фамилий, ни дат…
Только матери в черном да свечи в руках,
И снежинки, как души – парят в облаках, -
Неизвестных, забытых солдат.
Богородское кладбище – дальше Москва,
Стен кремлевских бойницы, в размах синева,
Купола, позолотой увитые.
Далеки от державной кремлевской стены,
Неизвестные дети известной страны,
Неопознанные, позабытые.
Богородское кладбище – с краю кусты,
Сколько зренья хватает...

Золотые нити солнца на окне.
Тает снег, ручьём стекая во дворе.
Прорастут ещё не скоро слитки трав,
Но уже нас покидает зимний граф.

Хруст мешается со всплеском по воде.
Лужу крупную не обойти нигде.
И к сезону трудно обувь подобрать.
Снег с водой сошлись в сраженье рать на рать.

Изменения повсюду налицо.
Не заносится снежинками крыльцо.
Где деревья, под стволами пятачки
Земляные, - то весна пришла почти!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015