Роспись

Горячая кровь младенца июля
прогрела сахар травы,
пропела свадебный марш
на холсте небесной любви
ночи и дня.

Хрусталь дождевого ветра
осыпал в утренний пепел
дорог влагу живую.
Роса облизала пальцы цветов.
Деревья вздохнули огнем изумрудов.

Расшит поцелуями воздух, и ткань
стеклянных прудов
отражает твою наготу,
моя ледяная муза,
неуловимая лань,
тень,
вестница счастья,
тонкая весточка берега
у песочных холмов и янтарных побегов
солнца.

Голубой мороз красавицы зимы рисует на синем полотне
Оконного стекла своей сказочно-волшебной кистью
Серебристо-голубые морозные узоры расписанные
В снежно-голубой пушистой искристой бахроме.

На прозрачно-синем и голубо-ледяном оконном полотне
Синим инеем, он нарисует загадочно-волшебные цветы
С белесо-голубой каймой из чудных и морозных трав
Искрящихся в холодных и белесо-золотых солнечных лучах.

Свой сказочно-зимний и дивный букет он украсит
Белоснежными и сине-голубыми...

1 он целый день писал стихотворенья
количество же их равнялось трем
закончив он поставил в оглавленье
разделы что бы знали что о чем
введя пароль логин и ник избравши
он на анкете жмет команду старт
но видит надпись не отображавши
и щелкает на стрелочке возврат
проверив все поля и убедившись
что все заполнил так как быть должно
на третий раз в душе весь затаившись
он получает бланк что все дошло
все трудности закончились на этом
мне счас пришлют письмо назвав поэтом

2
он закурил...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

На степную благодать
Песен хороводы,
Красно солнце не унять,
Дай воды холодной.

Золотых ветвей тряпье
Пожинает ветер,
В иней слякоти бульон,
Не дождусь рассвета.

По морозной колее
Белая метель,
Сочный хруст, да лязг саней,
Вязкий сон в постель.

Развеселая гурьба
Сорванцов-ручьев,
В цвет забава трын-трава,
Роспись под любовь.

На степную благодать
Солнечная крона,
Дорогая, время вспять,
Встретились мы снова.

По стеклу, словно кистью росписи,
Кружевами плетут метели...
Этим утром больному в хосписе
Не подняться уже с постели.

Он подводит итог. Мысль летит, как стрела,
В ожиданьи последнего вздоха:
«Жизнь прожил я, не сделав выстрела,
Что само по себе неплохо.

Не ругался, не крал, не пьянствовал,
Не величил себя высоко.
Скромно жил: не кутил, не барствовал;
Сторонился сего порока.

Для детей я не слыл отказником,
Чтоб поднять их, работал много.
Пригублял только чуть, по праздникам...

Ранним утром на траве россыпи жемчужин.
И проснулись на востоке золота лучи,
Озарили дивным светом все тропинки, лужи,
Мглу, сменяя сказкою зарева свечи.

Вот и солнце показалось, магией играя,
Превратив в алмазы капельки росы,
Проявило радугу, краски разливая.
Роспись живописная неземной красы.

Обдувает ласковый, ветерок весенний,
Обнимает свежестью, кудри теребя.
Затаив дыхание, бережешь мгновенье,
Забываясь наглухо и восторг храня!

Больше ты не властен над своим сознаньем...

Про пасхальное яйцо слово молвится.
Беспокойная душа успокоится,
Грешник в праздник не грешит, станет каяться,
А болезненный вздохнёт и поправится.

Ой, пляши, святая Русь, не выгадывай,
Навари яиц поднос, да выкладывай,
Разукрась узором все тонким пёрышком,
В роспись душу положи всю до донышка.

Ярче, солнце, посвети нам весеннее,
Нынче празднует Христос воскрешение!
Осени себя крестом, да не жалуйся,
Про обиды позабудь ты, пожалуйста.

Помолись и сердце враз успокоится...

Час пик, перекресток, затор.
За каменною стеной
Уютный запрятался двор.
Войдешь и замрешь: покой,
Струится прохладный закат,
Туманятся облака,
Цветов скользит аромат,
А может, плывут века.
Забывчивость - свойство людей,
Их память, как тень луны.
Ты выше мирского, Андрей.
И в святости тишины
Пылает как прежде заря.
Касаюсь рукой? душой?
Стен древнего монастыря,
Расписанного тобой.

С добрым утром, осень.

Под ногами хохломская роспись,
Из листвы покрывшей тротуары
И поет печально песню осень,
А ей в ответ поет моя гитара.
Припев.
Золотись - золотая,
Серебрись дождем срываясь,
Дари тепла последнего минуты.
Улыбнись, не унывай,
Ну, что ж ты хмурая такая,
Здравствуй, осень, здравствуй,
С добрым утром!

Птичьих стай безрадостные крики,
Впрочем, кто придумал, что им горько?
Это грустно нам, а птицы? Им ведь
Это путешествие и только.

Бьет в лицо внезапно...