Смотрел я или не смотрел

Летел Гагарин на ракете,
Глядел – на месте ли луна.
Он место знал любой планете
И звезд далеких имена.

Смотрел на солнце строгим взглядом
И на галактики вокруг,
Но развернув ракету задом,
На Землю опустился вдруг.

Так кто же сможет во Вселенной
Распутать шустрых звезд моток?
Быть может Бог-отец поможет?
Но он старик и без порток.

Скорей Гагарина зовите!!
Увы! Давно уж нет его.
У косточки совсем уж сгнили
И не осталось ничего.

И ничего уж нет нигде,
Все распадается и тает...

Я гулял по цементным мешкам,
Из ушей вынимал ананасы,
По пожарным гадая кишкам
О судьбе человеческой расы.

Я смотрел, как кончаются дни,
Как качаются в море медузы,
Как уходят на небо огни,
Разорвав тяготения узы.

С аквалангом ловил саранчу,
В перьях ангела строил запруды,
А потом от камней по лучу
Убегал на алмазные груды.

На дельфинах расчесывал мех,
Рвал тельняшку у моря в загуле,
Становился красивым как снег,
Если видел вращение пули.

И когда все варили уху,
Уходил в...

И ночью, и днем, сидит человек,
И нервы... здоровье, и куча проблем...
И некогда думать ему о том,
Что в тысячу раз для него важней.

И вот у него уже новый дом,
И даже... охрана - в картишки втроем...
А он не доволен,
Опять по ночам,
И кофе - рекой...
И нет, чтобы подумать ему о себе,
А нет, об Испании, он, чудак...

И вот там коттедж,
И даже вокруг, какие-то фрукты
Зачем-то растут...
И время казалось уже давно
Подумать о вечном...

Но он все равно, стремится опять,
Туда...

Я спросила: «Ты меня любишь?»
Ты тихо ответил: «Нет!»
Я повторила: «Значит забудешь?»
Но ты повторил тот же ответ.
Я не смогла удержаться,
Я заплакала у тебя на глазах,
Но не стал стараться.
У тебя, как камни в ногах.
Ты молчал и я ни слова,
А слезы все текли.
Я повторила снова и снова:
«Я прошу - оставь, уходи»
Но ты стоял на том же месте
И тихо смотрел в глаза.
Сказал: «Я хочу быть вместе!
Я наврал! Я сильно люблю тебя!
Прости, я знаю что дурак,
Я хотел проверить.
Это...

Она ему сказала: "Люблю тебя, люблю!"
Он грубо ей ответил: "Люби, я посмотрю!"
Она его молила: "Я без тебя умру!"
Он посмотрел и громко: "Давай, я подожду!"
Она его спросила: "Что делать без тебя?"
Он ей, смеясь, ответил: "Забудешь ты меня…"
Она в слезах шепнула: "Ну хочешь докажу?"
Он ей сказал, не веря: "Давай, ну я же жду!"
И подойдя к окошку, порхнула птицей в тьму,
В последок только крикнув: "Я так тебя люблю!"
И тут кольнуло сердце, он произнес слова:
"Зачем же эта гордость...

Он словно ночь пришел ко мне,
Так тихо,глупо как во сне.
Его глаза,как два огня смотрели зорко на меня.
Его слова,как детский смех,
Как радость,как большой успех
Он-идеал,он-бог дюбви.
Но мне казалось,что нас три.
Но он один и я одна...
И это наша с ним судьба.

Четыреста километров назад я был занят этой игрой.
Наверно, можно было и вплавь, но я был занят этой игрой.
И помнит генеральский Кавказ, как я был занят этой игрой.
Дорогая, прости, что я – пасс, и что был занят этой игрой

Дорога чиста и пуста, но я занят этой игрой.
И все мы собрались домой, а я занят этой игрой.
А жизнь не сложней, чем пасьянс, и я занят этой игрой,
И пара удивительных глаз занимается вместе со мной.

«Дорогая, ты погляди: я занят игрой» –
Говорил ей, чуть-чуть...

Я была на краю. Я блуждала во мгле –
Потеряла душа причал.
Смерть смотрела в глаза мне. А там, на Земле,
Чей-то голос родной звучал.
Чьи-то руки все время пытались ловить
Ускользающий, слабый пульс.
Я хотела вернуться, чтоб дальше жить,
Только Смерть преградила мне путь
И сказала: - Пойдем! – Я просила: - Постой!
Разреши оглянуться назад! –
Ожидала увидеть я сумрак пустой,
А увидела Ваши глаза.
Было столько в них строгости и доброты,
Что я Смерть попросила вновь:
- Разреши мне...

Конкурс красоты на днях смотрела –
Вдоволь наплевалась на экран!
Там над каждым выставленным телом
Разжились хирурги разных стран.
Если б знал профессор Илизаров,
Изобретший чудо-аппарат,
Чем врачи красавицам экранным
Будут колченогость исправлять!
Дружно шли в купальниках по сцене –
Груди – как футбольные мячи!
Мой сосед Петрович по колени
От восторга брюки обмочил!
Замирали в чувственном оскале:
Зубьев, как надгробий, белый ряд,
В губосиликоновой оправе
Вечным сном пеньки...

Ты ревновал меня все время,
К моим друзьям, к своим друзьям.
Когда идя со мною рядом,
Смотрели люди на меня.
Никак понять не мог ты, милый,
Что все завидует тебе,
Что это милое созданье
Досталось именно тебе.