Скупать

Последний царь давно низложен
И дышит вольно каждый человек.
Но, Боже, как они похожи –
Потемкинский и двадцать первый век.

Желчь сухаря и сладость злата,
Тяжелый стон и похвальба.
Извечностью своей проклята
Простая русская судьба.

Швыряют в ночи сытый топот
Огни благотворительных балов.
Но как всегда, не слышен ропот
Лихой нуждой изъеденных дворов.

О скорбной участи народа
Ленивый бездарь лишь не говорит.
Явилась, вскинулась порода,
Из коей вышел новый фаворит...

Зимний день глядит невесело.
Веет грустью от окна.
Небеса с утра до вечера
Затянула пелена.

Полуживо, полусонно,
Скупо брезжит свет дневной.
Но сияет ярко солнце
Там, за этой пеленой.
18 декабря 2010 г.

Уронив скупые слёзы,
Околдованная льдом,
Поднялась чуть-чуть берёза
С веткой над моим окном.

Не люблю совсем я слякоть.
Но в морозной тишине
Я и сам готов заплакать,
Чтобы легче стало мне.
8 января 2011 г.

Обиженное солнце ушло на две недели.
День без него вползает еле-еле
в дверную щель нарядной темноты
и падает в январь пост праздничной хандры.

Пищит мобильник, вспухший от рекламы
о бросовой цене на мишуру.
А дворник под окном не трезвый и не пьяный,
скребёт лопатой по скупому льду.

Стряхнули волшебство мои маршруты
знакомой, не нагаданной судьбы.
Всё по сезону: ветер пресловутый
гоняет прошлогодние мечты,

дым чёрных труб - дыханье гулких улиц,
озябший фантик, наглых воробьёв...

Что наше «до»?! Оно ушло,
Посеяв семя судьбоносно.
Но мы, не помня о былом,
Ругаем пашню за несносный,

Скупой и бедный урожай,
Сорняк выбрасывая в кучу.
Шепнув ему: «скорей сгнивай»,
Чтобы удобрить им покруче

Удел под сев зерна для «после».
И каждый миг – лишь «до» и «после»,
Пока гнильём хлопочешь жить.
А можно чистый воздух пить.

И без конца растить цветы,
Их ароматом наслаждаясь.
И плыть в потоке чистоты,
Всё больше, ярче освещая

Свой путь текущих «до» и «после».
До...

Любовь! О, как ты многогранна.
Даруешь краски чувств ты равным.
Ты позволяешь сердцу петь,
на мир иначе посмотреть.

Ты людям грешным нежность даришь,
Своей заботой укрываешь,
и негой терпкой и хмельной
Забыть заставишь про покой.

Ты первобытный будешь страх,
и убиваешь разум в нас.
Ты заставляешь нас страдать,
в огне души своей пылать.

Ты беспощадна, но щедра,
ты милосердна, но скупа.
Ты даришь жизнь и убиваешь,
рабов своих ты так пытаешь.

Любовь! О, как ты многогранна...

Твой яркий мир познать мне не дано,
Мы оба – пленники причуд судьбы.
Ты для меня – заморское руно,
Не переплыть и не найти тропы.

Я не молюсь, не плачу, я живу,
Свои минуты трачу, не скупясь.
И расшиваю бисером канву
Своей мечты, шагнувшей в новый пас

Играю честно, не краплю тузы,
Не рву себя на горестные части.
Но замираю, слушая басы
Любой гитары, плачущей о счастье.

Небесный свод жесток и скуп на благодать,
Так пей же и на трон веселия воссядь.
Пред господом равны и грех и послушанье,
Бери ж от жизни все, что только можешь взять.

Сам по себе. Одинокий мужчина
Дерзкий слегка. На эмоции скуп
Женских ошибок и грусти причина
Изнежен внимание ласковых губ

Смотрит в глаза. Улыбается щурясь
В меру серьезен, спокоен, не груб
То веселится, то горестно хмурится
Хороший любовник, но однолюб

Ему лет так тридцать, может быть старше
Темные волосы, греческий нос
Густые ресницы, и кажется раньше
По юности жизнь он пустил под откос

От него пахнет силой, немного опасностью
Не дикий, но хищник, не злобен, но зверь
Им...

Я не хочу любить. Не надо!
И быть любимой тоже не хочу.
Считаю одиночество наградой,
Хотя, зачем об этом я кричу?
Чужое небо, солнце, звезды...
Не стану я смотреть на них.
И не могу я жить серьезно,
Из этого родился стих.
Пусть не понравиться, пусть глупо,
Пусть скажут мне, что это бред.
А я отвечу всем им скупо:
'Идите на хуй! Я поэт:)'