Съедим

Не зря судьбу злодейкой величают.
С её коварством многие знакомы.
Все души от художеств тех дичают,
Ведь краски для холстов – беды фантомы.

Несчастья, неудачи, огорченья –
Всё для картины мира ей сгодится.
Жизнь сложена, как пазлы из печенья.
Их любит смерть – её одна сестрица.

И видно солоней, острей и горше
Предпочитают кушать эти дамы.
Чтобы от сладкого не стать чуть толще.
Предпочитают пакости и драмы.

Пекут печеньки чувств излишних,
Укладывая в вековой слой жизни.
Ну, а...

Сначала Мы съедим Вождя,
я понимаю что нельзя
но тут никто не будет знать
А мы там Будем отдыхать!

Незаметно съедают жизнь будни,
Память что было в них не хранит.
Вот и осень, за ней зима будет,
Ах, как время всё ж быстро летит!

Где-то там позади детства сказка,
Бесшабашный задор юнных дней.
Тогда ярче — сочней были краски,
Жил я проще, был взгляд веселей.

Жизнь то била как враг, то ласкала,
Всяко с нами случается в ней.
Мне везло — повстречал я немало,
В ней хороших и добрых людей.

Не всегда и не всеми был понят,
Не всегда и не всех понимал.
И бывало — был бит в жизни...

Когда съедает одиночество,
А за окном лишь тишина.
Ты забываешь имя отчество,
Того, кому была нужна.

За руку с ветром убегаешь,
Срываешься с обрыва скал
И с солнцем в заговор вступаешь,
Чтобы тебя он не искал.

И в снах уже он не приходит,
Ведь звёзды знали всё давно,
А мудрый месяц хороводит
Пронзая ночи полотно.

И не забраться больше в мысли,
Их всех очистила вода,
Забрала горсть воспоминаний
Для друга своего огня,

Я убегала слишком долго,
Чтобы понять, что всё равно...

Любимый, без тебя тоска съедает,
Унылых дней вокруг, как птичек стая
Всё кружат, кружат, ну когда ж взметнуться в небо?
А я взгляну к тебе в глаза там, где б ты не был.

Но слёзы, стон с груди, как рвуться струны,
Люблю тебя, не отпущу Фортуну
И пусть гроза гремит, пусть ветер всё разносит,
Унылых стаю дней, и грусть пускай уносит.

Я знаю, скоро нам засветит солнце,
Лучи его, как дар Небес пошлёт в оконце,
Утешит, радость даст и нас в любви согреет,
Так будет, но сейчас гроза...

И снова боль тебя съедает,
И снова катится слеза,
Твоя душа еще не знает,
Что бесконечна полоса…
В тревоге ли иль частой лени,
Иль в бесконечной суете
В судьбе стоишь ты на коленях,
Когда печальна о себе…
Но нет ли в сердце вдохновенья,
Когда Божественной рукой
Несешь другому утешенье,
Не видя собственную боль,
Когда собой пренебрегаешь,
Когда собой не дорожишь…
О, сколько ж ты приобретаешь,
Когда от Боли не кричишь…
Когда довольствуешься малым
И к Богу обратив лицо,
Ты видишь...

Как не печально, но опять похолодало,
Морозный воздух обжигает по утрам.
Я согреваюсь, не пройдя и двух кварталов,
Назло гуляющим по улице ветрам.
Мне хорошо, как и внутри, так и снаружи,
Я посещал вчера любимую свою.
Любовь съедается, как правило, на ужин,
Её на завтрак очень редко подают.

Приятно слышать под ногами шорох листьев,
Их уберут, когда они все облетят.
Я не привык один прогуливаться быстро,
Мороз добавил мне энергии заряд.
Иду домой и вспоминаю прошлый вечер,
Как...

Съедена снежная пудра с холмов-куличей.
Корка румяная дышит своим ароматом.
Всюду изюмом рассыпаны стаи грачей.
Микроволновкой прогреет всё солнечный атом.

Запах духмяный начавшегося возрожденья.
Воды в брожении вышли через берега.
Пробуйте жизни безумное то наслажденье!
Это природа нас кормит сегодня пока..

Не замечаем мы люди, забыв про калоши,
Что самый главный продукт- мир в котором живём.
Каждая мать любит чтобы мы ели побольше.
Это любовь,- та, которую ждём день за днём...

Аарону с Моисеем
Иегова дал наказ:
«Этот месяц всех главнее,
Первым будет он у вас.

Укрепит народ он в вере,
Ускорение придаст.
А язычников потери -
Нам не горе, а балласт.

В этом месяце линяем
За граничную межу.
Дабы вас не ущемляли,
Сам за этим прослежу.

Час отбытья от причала
Передаст с небес гонец,
В нём конец того начала,
Где прервется, наконец,

Цепь египетских страданий...
Страж сведёт вас до земли,
Где вы, пыль стряхнув с сандалий,
Молочка б испить смогли...

Нет! — Слёзы съеденных мышей,
Не отольются кошкам сытым.
Прав тот, кто больше и сильней,
Во все века — быть слабым битым.

Цвет бытия окрас сознаний,
Определит и тьма иль свет,
В нём независимо от званий,
Окрасит мысли все в их цвет.

Добро и зло, плохой, хороший,
Ума предвзяты суд и взгляд.
И он добром в себе звать может,
Лишь то, чему он будет рад.

И рыбы свежей вкус в обеде,
В нас ум зовёт для нас добром.
Но только карп, что нами съеден,
Всё ж, так не думал бы о том...