Сиреневые

Страсть гремит сиреневым оттенком
Cладкого игристого вина.
Танец вновь уносит к мнимым стенам,
Невидимым границам бытия.

Думы столь глубокие и пьяные,
Сердце, столь готовое любить...
Больше здесь не видно ни изъяна.
Можно танцевать и можно пить...

Я хочу побродить
По восточным кривым переулкам,
В час когда суета
Улетит как сиреневый дым.
Жир бараньих жаровен
Смешается с дымкой магнолий.
Станешь мудрым, как век,
И как солнца восход, молодым.

Пролетят надо мной
Ветры с темного, бурного моря,
И засушливых гор
Вниз падет остывающий жар.
Вся земля под рукой,
Но пытаюсь я, с прошлым не споря,
Разглядеть где-то в небе
Алмазные блики Стожар.

Ни о березах, ни о рубашках,
Ни о сиреневых кустах,
И ни о том, как это тяжко –
Начать всё с нового листа.

Ни о разлуке, ни о водке,
Ни о Лауре и Нинон,
И ни о времени коротком,
Когда был по уши влюблён…

О мастерстве, о панацее,
О бесконечности путей,
О том, как Аннами на шее
Висят доступные «не те».

О понимании, о смысле,
О неэтичности борьбы,
О том, как «эти» тихо вышли,
И как хочу о них забыть…

Что такое Любовь... С кем её только мы не встречали
В лабиринтах судьбы, в перекрёстках душевной молвы.
Сколько силились мы, сколь себя бы умом не пытали --
Не понять, не объять, не осмыслить потоков Любви.

Её Светлость Любовь, Её тайная сила Величья,
Её нежность и пыл, Её страсть и душевный надлом,
Когда кажется всё, что находит земное обличье,
Только маленький холм за безбрежно открытым окном.

И бушует Огонь, разминая сердечные мышцы...
И дыханью ветров обнажённая суть --пустота...

Вечер.
Слизывай
брызги
малиновые
на соснах
острых,
налитых
липкими
бликами
солнца
позднего.
Млечных
полей
елей
вдыхай
стихами,
руками
теплыми
трогай
дороги
гриву
львиную,
в окнах,
небес
разлейся
сиреневой
ленью,
струись
соком
высокой
травы,
бериллом
холодным.
Сойдись
с вечерним
теченьем
рябью
рябиновой
хляби
захода.
Вечер
плодом
созревшим
вешает
винный
рубин
в изголовье.

В тихой заводи рек
Мне так хочется петь...
В тихой заводи рек
Мне так хочется плакать...
Отчего же луна
Расстилая свой плед,
Не подскажет--зачем
Эта лунная паперть...

И вдыхая в ночи
Предрассветный туман,
Я спрошу у любви--
Кто же, всё таки, пьян,
То ли лунная ночь,
То ли заводью рек
Захмелела душа,
Завлекая во грех.

Сладкий мёд на губах
Почему то горчит,
И сиреневый гам
Не поёт, не журчит..
А так хочется мне
Майским садом в душе
Улыбнуться реке
Во хмельном кураже...

Я слушаю музыку рощи березовой,
Молоденьких веток зеленые кроны.
Их ветер так нежно ласкает собою,
Все в танце созвучном, движения синхронны.

Я слушаю музыку первой травы,
Бальзамом на сердце пронзит детским смехом.
Раскроет душою в нежданный порыв,
И тут же остудит брильянтовым мехом.

Я слушаю музыку первых цветов,
Их голос не спутаешь с тысяч оттенков.
Сиреневых ,розовых ,желтых ковров,
Без лестно шокируют высшей оценкой.

Я слушаю песнь золотых парусов,
Они возвышаясь над...

Не до мук, не до жалостливых изменений разом.
Как с плеча об асфальт, за невысказанные небеса.
Кто-то шепчет:"Разрыв Вам устроить сразу,
Или в очередь, как другим, вытягивая неспеша?"
Не до крика, оглохнуть в немом обращении.
За улыбкой оскал, мысли спрятаны в пиджачок.
Не искать переправу и задыхаться в сомнении.
Что ты правду свою разменял на чужой пятачок.
Перекрашены листья из жёлтых в неярко сиреневый.
По бурлящему городу молча бредёт тишина.
И не хочет рождаться поспешно- знакомо...

Теперь ещё и груша расцвела
За вишней вслед. Мне и она мила.

А под окном черёмуха вот-вот,
Как девушка, чудесно расцветёт.

И радостный настанет скоро день,
Когда прольёт свой аромат сирень.

Здесь кто-то вырубил родных её сестёр.
Но разгорится вновь сиреневый костёр.

И я с балкона буду видеть рад
Весеннего цветения парад.

А там ещё фонтан цветов забил.
Но как же о яблоне забыл?!
11 мая 2011 г.

А не жила я месяц март,
И не жила в апреле.
Как почка стала набухать
На майский цвет сирени.
Раскрыла первый лепесток,
И улыбнувшись солнцу,
Лишь показала ноготок,
Но расцвету до донца.
И первый, огненного, луч
В миг разогнал туманы.
Нашла потерянный я ключ,
Все вывернув карманы.
К замочку сердца приложу,
Оно давно тревожит.
Я жить хочу, как на духу,
Собою не стреножить.
Ни тех, кто рядом, вдалеке,
И ни себя, конечно.
Стучится жизнью налегке
И на Земле и Млечно,
Как май...