Сих

Давай разделим надвое обиды,
В десятки раз умножив в сердце теплоту,
Здесь ты и я, а значит не забыто,
И мир для нас не превратился в пустоту…

Давай друг другу заново поверим,
Не будем ставить больше прошлое в укор,
Откроем настежь запертые двери,
Ключи от них у нас хранятся до сих пор…

Давай разбавим суетные будни,
Раскрасив в яркие, как радуга цвета,
И знаешь, тех, кто искренне полюбит,
Оберегает и ведет сама судьба…

Тринадцать лет, весна, прогулки парком.
Ладонь дрожит, по талии скользя…
Забыто в поцелуе первом жарком
Родительское веское "нельзя".

Ступив за грань наложенного вето,
Раскрылся откровенности момент
На тему сексуального запрета
В тот первый наш ночной эксперимент.

Мы встретились с тобою слишком рано,
Ударив по запретному замку,
Но до сих пор у сломанного крана
Стоим, надеясь выпить по глотку.

И пусть не огорчаются уроды,
Тянувшие меж нами бездны нить…
Ведь много раз меня...

Умирать – это слишком просто….
Ты уходишь, меня не слыша….
Как еще до сих пор мы дышим?..
Ведь отравлен морозный воздух….

Мое сердце почти не бьется….
Ты уходишь, закрылись двери…
Твои стрелы достигли цели….
Этот хрупкий мир – разобьется…

Мне очень жаль, мой дорогой ранимый друг,
Что от меня ты как-то отдалился вдруг,
Что в свете нынешних, увы, нелегких дней
Нашелся кто-то, кто тебе меня нужней.
А если так, по дружбе я тебе скажу,
Что не за деньги я друзьями дорожу,
Что в этой жизни, оставаясь сам собой,
Я все равно, мой друг, в душе дружу с тобой.
Да и простит за откровенья меня бог
За все слова, что в сих стихах сказать я смог,
За правду жизни, что замкнет за нами круг,
Связав на веки драгоценным словом – друг.

Не тронут круг, не пройдена поляна,
Не переплыто море, не спасена Земля.
Душа по-прежнему сплошная рана,
По-прежнему одна, по-прежнему нельзя.

Пусть говорят, что были времена другие,
Но смысл жизни до сих пор нигде,
А здесь свои, чужие и родные
Перемешались в чертовом котле.

Для них нет радости и страха,
У них нет смысла, чтива нет.
Конечно здесь жизнь совсем не сахар,
Но забываться так, и смысла нет.

Взглянуть бы мне на это другими бы глазами –
Слепым щенком, возрадуясь...

Был без тебя я слеп и нем
По жизни шёл, но был никем
И жизнь была пуста и монохромна
И суть моя была такой никчемной..

Уже я на краю стоял,
Практически я на колени пал
Пред этим миром, но в секунду
Был ослеплен прекрасным чудом!

Я до сих пор понять не в силах
Чем заслужил я это диво!
Ведь ангела прекрасного такого
Господь бы не послал чужому!

И вот стою я пред тобой,
В глаза смотрю и улыбаюсь!
Поверь, глаза б мои не видели другой!
Тебя одну люблю! Тебе лишь только...

Сколько страха было в этих глазах,
Хватит не на одну войну,
Это нервы клевал по зернышку Вакх,
Это небо сползало в стакане ко дну.
И по утру кровавый закат умывал
Опаленные щеки кошмаров ночных,
Я пустыми словами по ветру плевал,
Мне в лицо возвращался затрещиной стих.
И когда все кончалось, рождался я вновь
На углях и костях, на сединах рванья,
Вспоминала, стреляла в ворота любовь,
И я раненым сердцем ей дверь отворял.
Прохрипели снега, засвистели ручьи,
На ладонях остался...

То, возможно, был сон, до сих пор не пойму.
Между явью и сном нету строгих границ:
Я на поезде мчался сквозь вязкую тьму
И не видел вокруг ни предметов, ни лиц.

Время словно отстало, сгущался туман,
Всё быстрее мелькали в тоске фонари.
Правда с ложью смешалась в единый обман,
И последний фонарь замаячил вдали.

Вдруг на небе пустом я увидел звезду:
Она странно сверкала в безличии дня
И, как будто, шептала: «Давно тебя жду!
Ну, когда, наконец, ты заметишь меня?

Я зажглась, когда...

мне эта грусть ломает душу,
тоска о том что ты ушла...
тебе наверно я не нужен,
и ты наверно не одна...

а я один, лишь вспоминаю
бесед душевное тепло,
и этот миг скупого рая,
мне не вернуть уж низачто.

я убиваюсь пониманьем,
что ты была моей мечтой
и душит сердце осознанье,
что мы не встретимся с тобой...

а так хотелось бы с любовью
тебя обняв, поцеловать,
но ноет тело ржавой болью
ведь мне тебя уж не видать.

и откровения той ночи
я нежно помню до сих пор,
и клею сердце...

Ко мне вернулась Муза...

опоздав

(на электричку)

вторглась в дом крылами

и круговерть такая началась

не рассказать ни в песне

не стихами

Затем

в прихожей

сбросив два крыла...

посуду мыла

терпеливо ждала

когда закончу

все свои дела

и стану ей «ну, вроде одеяла»

А поутру

(мне рано уходить)

сварила кофе в турочке

стесняясь

своих

еще не крашенных ресниц

и на прощание

меня

поцеловала...



Я не родил тогда...