Шорох

Сны безмятежные взрывая,
Горит заря над городком.
Солдат с кроватей вмиг срывает
Команда властная – «Подъём!»
Счёт на секунды. И не мешкай,
Хоть сон стоит ещё в глазах.
Секунда – на плечах хэбэшка,
Секунда – ноги в сапогах.
Сержант, ефрейтор, рядовые –
Все из тепла летят на снег.
Тела литые, молодые
Гранят гимнастика и бег.
Как артобстрела канонада,
Сны расколовши пополам,
«Подъём, подъём!» - гремит команда
По всем военным городкам.
Чтоб нагоняло в душу свежесть,
Чтоб хлынул в...

Я мусорю стихами
осенней икоты,
Промокшими губами
слизывая воду
Улочек черных,
подвалов топких,
Стен холодных,
разметок асфальтовых.
Мой мир собирается
мозаикой бетонной,
Я производная
этих проклятых
Желтых пальцев
городского звона.
Я прижимаюсь к груди
дохлой надежды,
Мусоря стихами
осеннего шороха,
Но сердце без огня,
как герой без подвига,
А если не верится,
значит, грешен.

Пролетела искорка-звездочка,
Закачалась на речке лодочка,
Зашептались листочки шорохом,
А душа взорвалася всполохом.

Возлетела на небо звездное,
Во ночное мерцанье позднее,
Зазвенела гитара струнная
Ночью теплою, ночью лунною.

Обжигают уста каленные,
Разгорается сердце вольное,
А в глазах небеса счастливые,
Бесконечные и красивые...

Не любовь уходит, а привычка.
Хоть должно быть всё наоборот!
Я один, не скрипнет половичка,
Ты ушла и власть твоя пройдёт.

Я схожу с предательского круга,
Отвыкаю звать тебя своею,
Обнявшись и греясь друг о друга,
Улетать в объятия Морфея.

Отвыкаю ждать тебя у двери,
Шорохи вечерние ловя,
И мешаю с горечью потери
Сладость от свободы бытия.

В пьянящем шорохе листвы,
я убегу в пустынный лес,
здесь птица соловей поет,
и листья падают с небес,
здесь облака цыпляют кроны,
здесь мир иной, здесь все равны,
не занимайте люди Троны,
Они пред Богом, лишь смешны!

Мы будем сжигать города.
Уже не важно ничто, никогда .
Реальность нас прекратит...
Она гангрена на теле Земли.
Это просто панацея. Поверь,
Это наш безвыходный плен.
На фоне выстрелов неслышимый смех
Наших обречённых детей.
Беспощадность к самим себе.
Мы пешки на этой войне.
Мы будем сжигать города.
Нас уже не спасти никогда.
И только ужас на лицах детей,
Только страх в глазах. Всё больней
Ужаснейший факт принимать:
Что мы всё это стали воспринимать!

Всё, что мы оставим нашим...

В полусне серый город окутали тени,
Засверкала улыбками звёзд высота.
"Не получится", - злобно ворчало Сомненье.
"Попытайся", - шептала на ухо Мечта.
И пошёл по квартире живым привиденьем,
По холодному полу, спеша, босиком,
Поднимаясь наверх по неровным ступеням
Ближе к бледной луне, высоко, высоко.
С лёгким шорохом перьев расправились крылья,
В вышине, призывая, сверкнула звезда.
"Не получится", - в спину Сомнения били.
"Ты сумеешь", - шептала на ухо Мечта.

Зачитываюсь грустью песен Блока,
И слушаю полночную Луну...
Когда Душа печалится жестоко,
Веду с собой отчаянно войну.

Скрываясь в створки раковины грубой,
Тону на самой дальней глубине,
И алой тенью падает на губы
Та истина, которая в вине…

Из давних строчек наблюдает строго
За маетой Души Поэта след…
Через свои холодные сугробы
Бреду, ещё надеясь на ответ…


***

Ах, какое Лицо, строгое…
Ах, какое Лицо, бледное…
Свет из глаз до глубин трогает,
И рыдает Душа, бедная...

Рухнуло небо, упало, забилось,
Старое солнце со звоном разбилось.
Липкие тучи слезами пролились,
Но ненадолго, ушли, утомились

Павшие листья в прожилках засохших:
Трупы лежат – миллиарды усопших.
Холод и мрак – близнецы неземные,
К Богу идти, у него выходные.

Мокрые стены на черных окраинах.
Своры собак в переулках – проталинах.
Темные окна пугают глазницами,
Шторы шуршат жерновами – ресницами.

Шепот и гул проводов озабоченных.
Тени гуляют в домах заколоченных.
Сырость и...

Блеск звезды холодной
Мерцает в вышине,
Витает запах нежный
Фиалок в тишине.
Притихнет жизнь лесная
В ночь покружена
Шорохом пугая
Накатится волна
Иду навстречу ночи
Она у ног моих
Посмотрит прямо в очи.
И обратится в стих.