Серебрянное

Взошло солнце и раскрылись
Все разом расцвели вишни,
Как серебряные колокольчики
Засмеялись, зазвучали

Мы видим,
Мы видим
Мы видим
Тебя Всевышний!

По силе разума расчитан,
Он парадоксами начитан,
Он временем на век просчитан,
Чтоб проповедовать орган.

За ним, в серебрянном начале,
Всех в горы страха превращали.
Им рыцари страдания защищали,
Чтоб проповедовать орган.

Чтоб лица не были старушьи,
Они во снах хранили души,
И затыкали в спорах уши,
Чтоб проповедовать орган.

Катились лики с эшафотов,
К ногам безумствующих уродов,
Вселяя ненависть народов,
Чтоб проповедовать орган.

И жгли костры на пъедесталах,
Искали...

Но тянется из сердца нить,
Миг бытия вобрав как суть глотка,
Прорезавши нездешний слой
И обретя геометрический покой
За смыслом по ту сторону.
Достав ключи со дна души,
Открыв сей тайный путь
К прозрачным дням
Свободы мыслетворчества.
Туда, где просиял волшебный мир,
На дне цветка, как на горы вершине,
Где отражается одно в другом,
Куда холодный взгляд и крик не проникают.
Мир серый прошлым опытом отплыл,
А ты серебряною вспышкой взмыл
К седьмому Небу,
Завесы по ту сторону.

9...

Мне всю душу годами порезало.
Вся судьба в синяках.

Но зато –
я узнал, что такое Поэзия.
И рассвет-закат:
вместо пальто…


И ручьи – вместо вен – белесые…
И серебряный звон в плечах…

Не планета вокруг – а Поэзия.
И в Хороших. И в Сволочах.


Это – солнца копейка осенняя,
низко брошенная в темный сток!…

Это Мастер-Шаблон ВОЗНЕСЕНИЯ.
Это Господа
резкий
глоток.


Вот опять – я прошелся по лезвию…
Столько алых натеков… И боль…

Только это не кровь – а поэзия...

Уже недолог час рассвета
Над дремой сладкой пенных вод.
Зарею красочно одетый
Вдали светлеет небосвод.

Печален бег волны певучей
На берег сонный и крутой.
Лишь птицы шумной окрик звучный
Нарушит изредка покой.

Лучом неярким, щекотливым
Встревожен легкий ветерок.
Он рябь с серебряным отливом
Прогнал, шутник, и вновь залег.

Прибрежный тальник мягкой дрожью
Вдруг встрепенулся ото сна,
Его качнула осторожно,
Смеясь, шутливая волна.

Прохладой утренней взбодренный
Проснулся...

Еще зима пугает стужей,
Косматой гривою страшит.
Еще мороз ей верно служит
И пуще прежнего трещит.

А завтра глянь, степей равнины
Уж глаз не режут белизной.
Лес потемнел, не блещет иней
В ветвях серебряной искрой,
И луч проворный между ними
Скользит и прячется порой.

Вскрывая лед стремятся воды
Оковы тяжкие снести,
В разбеге шумном половодья
Луга разливом навестить.

День все длиннее, солнце выше.
Ручьями плачет рыхлый снег.
Под ним земля опарой дышит,
И к свету тянется...

Весенних улиц зеленеет смесь
Всё реже славят догмы христианства
Фонарь и церковь, и трамвайный рельс
В апостолах вечернего пространства

Два цокающих рядом каблучка,
И «озверевший» БМВе на повороте
Не заглушат симфонии сверчка
Цикадами озвученными в ноте

Не робкий взгляд смятенье породит
Пройду, не оглянувшись торопливо
На то, что быть смелее мне велит
Под корочкой устойчивая сила

Такая жизнь скудеет, без затей
И гаснет как закат на горизонте
Сменив в душе позицию страстей...

В этом году...

В этом году мы имели великое пришествие энергии.

До этого все было проще и сомнительней.
Однажды летней ночью, я добираясь к дружку,
имел встречу с двумя девушками.
Блондинку звали Свобода.
Брюнетку звали Бизнес.
Мы поговорили, и это они
рассказали мне обо всем.

(55)

Кровь на улицах

Кровь на улицах
Я по щиколотку в крови

Кровь на улицах
Я по колено в крови

Кровь на улицах
Города Чикаго

Кровь поднимается
Преследует меня

Кровь на улицах
Река...

В черном небе слова начертаны —
И ослепли глаза прекрасные...
И не страшно нам ложе смертное,
И не сладко нам ложе страстное.

В поте — пишущий, в поте — пашущий!
Нам знакомо иное рвение:
Легкий огнь, над кудрями пляшущий,
Дуновение вдохновения!


14 мая 1918


МАЙКЛ КОСМИКА



В черном небе
слова начертаны… ярким мелом…
…ИЩИТЕ – ОБРЯЩЕТЕ…

Я истер – намазлыки мечетные…
Я сносил крест златой
под рясою…


Я искал любовь мою – всюдочки:
в ветхих книгах
и в лицах...

Рассыпая дождинки,
грибной дождь подарив,
серебряная тучка вдаль умчалась...