Села

Грусть ушедшего временем лечится,
Я не верю в такой постулат.
Привокзальный буфет и буфетчица,
В феврале, лет пятнадцать назад.

Зал был пуст. За массивною стойкою,
Счёт костяшки сдвигала она.
И, заметив меня, громко ойкнула.
Заказал я бутылку вина.

"Три семёрки" - портвейн полуночников.
Сел за столик. Наполнил стакан.
Одному пить хотелось не очень-то.
Так сидел пять минут, как болван.

Но отбросив к чертям все стеснения,
Снова к стойке пошёл не спеша,
Я узнал, что зовут её...

Тебе так одинока
Хоть улетай от сюда
Да крылья резаны ножом
Нездешним..- притяжением
Неведамым от куда..
Любви несчастной
Девушке - не хочется
Да кружат реже детства облака
В тумане мысли хлада сходятся..
Бегут года летят сквозь бездны воды
Земля бедою поросла
И лучшие от сель
В рассвета вдаль уходят..
Не жди девица ясная
Печалью не отплачешься
Никто к тебе любимо не придёт
На макошь плоти девственую в пламени..
Как толька - человеческой
Полоски у реки воспоминаний...

Летел над морем самолет
И правил пьяный им пилот
Прижав к груди бутылку водки
Кричал пилот – прощай красотки!
И так он много наглотался -
Что с управлением не справлялся….
И утопив в бутылке горе –
Он угодил пряменько в море…
На остров он попал далекий
Но не грустил пилот нисколько
Напротив даже рад он был
Что наконец-то он один……
А отчего и почему
Сейчас я вкратце расскажу:

На свете жил султан Бруней
Самых изысканных кровей
Купался в роскоши и счастье
И все же был султан...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Жизнь превращается... жизнь превращается! жизнь превращается!
И возвращается вкус.
Мы удаляемся, мы умиляемся, мы незабвенные,
Курс....

Шторм и молитва,
Руки уставшие, холод как бритвой,
Вновь возвращается слух....

Сталь и бумага,
Стёртые бронзовые часы,
За горизонтом, вновь не воскреснет сон....

Мысли явились, пришедшие с заревом,
Мысли растаяли, в дымке туманного курива,
Где-то в холодных лесах позабытой травы....

Руки уставшие, дрожью окутаны,
Шёпот струится неоновым...

Что делать, когда боль пронизывает тело?
И боль не от страданий, а от пустоты.
Как будто бы внутри внезапно что-то село
И словно ты не видишь дальшего пути!

Вопросы вроде – что случилось, что же делать?
А видишь только маски полные лишь лжи.
Твой мир, как шарик, резко лопнул,
Остановились слезы, мысли и мечты.

А хочется не жить и не бороться,
А глупо сдохнуть от возникшей пустоты!

Отражение звезд в темной воде,
Задрожало от всплеска упавшей монеты.
Ночью в полночь, при полной луне,
Рассказываю я старому колодцу секреты.

Находится он, в одном далеком селе,
Куда на каникулы езжу я каждое лето.
Говорят, помогает сбываться любой мечте,
Только не нужно жалеть ему монеты за это.

Я в суеверия эти, не очень то верю.
Но, все же этой ночью пришел к нему.
Желание загадаю и ему доверю,
Лишь бы помог сдать сессию в этом году.

Снова солнце набирает в небе силу.
Альпинистом лезет смело в высоту.
Просыпайтесь, люди! – утро наступило
Властною ногой на темноту!
Просыпайтесь, отрывайтесь от кроватей,
Умывайтесь родниковою водой,
Свои форточки и окна открывайте
В мир весёлый, суматошный, молодой.
Звонкой мелочью в трамваях забренчите,
Заспешите на заводы и в поля.
Эту заспанную Землю покачните, -
Пусть быстрей она вращается, Земля!
Снова радость растекается по жилам.
Нет усталости вчерашней, нет оков.
На...

В прихожей зазвенел звонок.
- Ага! Явился муженек.
Что?! На часах всего лишь семь?!
Да. С толку сбита я совсем.

Открыла дверь и не пойму.
Не пьян он - трезв, а почему?!
И не испачкано пальто.
Как странно... Что-то здесь не то.

Не стал ломиться в дом, как слон.
Ботинки снял при входе он.
Спокойно в ванную прошел.
На кухне молча сел за стол.

Не возмущался, не орал
И не ругал мой сериал.
Пожалуй что-то с ним стряслось.
Любовницу завел небось?

Поел. Посуду...

В воронках от бомб зажурчали ручьи.
Траншейные шрамы травой зарастают.
И белые кости, теперь уж ничьи,
В земной глубине, в темноте истлевают.

А где-то в далёком российском селе
В окно стукнет веткой ночной ветерок,
И мать встрепенётся в домашнем тепле,
И выдохнет тихо: «Не ты ли, сынок?»…