Сатира на себя

Сквозь сутолоку праздных дней
Год уходящий провожаем,
Средь неродных календарей
«Мартышкин» трон мы привечаем...

А где по символам, своё,
Где сердцу близкое поверье?
Все под экзотики «враньё»
Перед чужой склонились дверью…

Перун, Индрик, Единорог* ,
Не чужеземные скотины…
У нас есть свой, славянский Бог -
Своя концепция доктрины!

Владимир Зайченко
================


*Перун, Индрик, Единорог (24 декабря – 20 января)
Бог Перун - самый старый и величественный в пантеоне...

Это я к тебе пришёл -
Твой кошмарно-страшный сон!
Почему улёгся спать
Не раздевшись на кровать,
Или лишнего хватил,
Как пьянчуга тот Сатир?

Посмотри-ка на квартиру -
Уподоблена сортиру -
По углам окурки, грязь...
Ну и субчик, ну и мразь!
На столе такой бедлам...
Вот воздам я по делам!

Без свободы, увы, ну ни как мне поверь,
Без мечты и желаний – навряд ли возможно,
Нереально пройти свою жизнь без потерь,
Ведь без опыта жить - это очень ведь сложно.
Без добра мы с тобой никуда, вот секрет,
Хоть закрыты все двери и замки там немалы,
Жизнь она просто наша и это не бред,
Я об этом ведь знал, ну и ты понимала.
В жизни можно всё делать отнюдь для себя,
Несмотря на проблемы, страданья людские,
Можно жизнь ведь прожить никого не любя,
Но обидно бывает иногда за Россию.
И...

Как мне тебя благодарить, увы, не знаю это сложно,
Себя могу я подарить, любовью свою, да, это можно.
Но хватит ли её за то, что ты дала мне в этом мире,
За веру в искренность свою, за поклонение сатире.
Что дать тебе, купить за то, что ты любовью согреваешь,
За то, что так нежна со мной, за то, что душу раскрываешь.
Скажи, что хочешь ты, малыш, я всё исполню непременно,
Любовь теперь во мне растёт, растёт к тебе лишь неизменно.
И я парю на небесах, творю сердечно, непритворно,
Я...

Друг бардов английских, любовник муз латинских,
Свободный ветер, тонкий, как струна,
Твой слог в снегах альпийских, в глаголах исполинских,
Им вновь побеждена, опьянена.

Живешь в небесных лирах на высоте Памира,
И также словом жжешь «сердца людей»,
«Младое» поколенье – твое по крови племя —
На Темзе, молча, кормит лебедей.

Хандрят все тем же сплином – наследство от кумира –
Им «сладок дым Отечества» навек,
Встречаются в Стихире наяды и сатиры,
Чтобы доказать опять: «жив человек...

Прекрасное утро, чудесный рассвет,
Я вновь ведь родился на тысячу лет.
Мне многое в жизни понять не дано,
На жизнь я смотрю, как в немое кино.

Не слышат других здесь, а каждый лишь прав,
Но я то свободен, иду я в анклав.
Дышу полной грудью я добр душой,
О, что с Вами люди, я здесь, я живой,

От чистого сердца дела и любовь,
А Вы здесь вампиры, хотите пить кровь.
Возьмите мою, мне не жалко для Вас,
Скорее напейтесь, отдам я Вам глаз.

Смотреть очень больно на Ваш этот мир,
Уж...

Расти цветочек и живи,
Прекрасна жизнь, всегда в цветенье,
С тобою рядом я, ты знай,
Откинь проблемы, брось сомненья.

Цвети для радости людей,
Всех тех, тебя кто окружает,
И помни: я всегда герой,
Об этом вряд ли кто-то знает.

Герой не тот, кто убивал,
За это орден получает,
Герой, кто жизни сохранял,
Спокоен, вечно он летает,

Не героизмом он живёт,
А просто всех и всюду любит,
Поможет делом и плечом,
А если надо приголубит.

Герой - то просто человек,
В ком есть душа и...

Закат погладил лепестки
Азалий, брошенных на холмик.
Как мы похожи в миг тоски.
Адам и Ева снова голы.
Таков итог для всех. Лишь кол

Поставят вехой на дороге,
Осиротевшей до зари.
Горит закат румянцем строгим.
Ложится вздохом. Но горит.
Азалий цвет всего лишь грим
Для снега. Пал он на пороге
Исхода нудных пантомим,
Легально безразличных богу.

Луна повисла. Любопытно.
Ей, в общем, опостылел мир:
Печаль и смех, слеза иль пытки,
Елей, поминки или пир.
Синеет воздух. Тишина...

Когда очередная тьма,
бока, по койке разбросавши,
их начинает мять, весьма,
тебя, как будто на..., пославши,
тогда и думки, спишь..., не спишь...,
но, вечно избегая страха,
почти, как домовая мышь,
ютишься, словно в клетке, птаха,
принявши позу...- Нет, не то!
Тогда, другую...- вновь, не вышло! -
К шарам на лбу..., вопрос: За что?
Но, знать, закону, ночь, как дышло...
и верховодит над душой...
да и над телом, извращаясь,
где ты, с больною головой,
едва ли не лунатик, маясь...

Море вынесло на берег
Чьё-то матерное слово.
Я ушам своим не верю.
Сердце слушать не готово.

Задержался на мгновенье
Поглядеть на эту гадость.
Восемь звуков оскорбленья,
Как червяк, к песку прижались.

Не нашлось беднягам места
В безграничном водном мире.
Ну и мне милее жесты
И метафоры в сатире.

Закопал я этот мусор.
Пусть гниёт в гробу цензуры.
Слово матерное гнусно
Словно клякса на культуре.