Рожи

С утреца – прикроет Роза,
на обратном вас пути.
- Капитан, ну, те и рожа.
- Ладно, с рожей погоди.

Роза, девка аккуратна,
есмь – архангельский заквас,
не выносит, правда, мата,
зато бьёт прицельно, в глаз.

Был бы помоложе, Федя,
поживей, после войны,
сватов бы заслал к ней в Едьму,
красные нацепил штаны.

- Роза, спишь ли? – Накось каши…
- Притомилась я, Степан.
Роза, слышь, уходят наши.
- Петька, не влезай в капкан –

- Капитан, ну, те и рожа.
- Ладно, капитан, ушли...

Родиться можно, где угодно.
В семье рабов или свободных,
В горах, на берегу морском,
В поле. А можно под кустом
Но пару тысяч лет назад
(По крайней мере пишут так)
Родился у супругов сын.
Роддом где, думаете, был?
Но, прежде, чем узнать ответ
Вот вам история тех лет.
Юную девушку Марию
Плотник Иосиф замуж взял.
Правда, до свадьбы он узнал,
Что ждёт его невеста сына
И отпустить хотел её,
Но ангел, плотнику явился
И за Марию заступился.
Так свадьба состоялась, и
Стали...

Он глаза открыл, не веря,
И подумал: «Это сон».
Вспоминал: он запер двери?
Был вчера «хороший он».

Вновь открыл, и вопль истошный
Вдруг сорвался из груди.
В это верить невозможно,
Это в жизни не найти.
Там у ног его сидело
Существо, не описать!
Очень тоненькое тело,
Руки, ноги, пальцев пять.

А лицом, почти что рыба,
С кожей гладкой голова…
Даже брови встали дыбом, -
Воздух выдохнул едва.

Тело всё в чешуйках, в блеске,
Вроде, как комбинезон.
Аргумент искал он веский...

Если думаешь, будто фортуна на пряник похожа,
то она тебе быстро покажет, кто в корне неправ.
У судьбы глуповатая самодовольная рожа,
и всегда настороженный и неуживчивый нрав.

У судьбы закидоны больной на всю голову дуры,
у которой семь пятниц в неделе – ещё не предел.
И замашки матёрой сотрудницы прокуратуры –
зазевался – и бывший любимчик уже не у дел.

У фортуны понты перелюбленной оперной дивы,
бородавки на лбу, и старушечий колкий язык.
Она полубезумна, развязна и очень...

Пять минут в ожидании чуда.
Детишек сейчас отдадут.
Пять минут… И волнение откуда?
Вот, сейчас деток мне принесут.

Словно первый раз я рожаю,
Словно не было никогда.
А ведь я не рожаю, встречаю.
Рожала мне деток жена.

Мышь в чулане горевала:
«Жить совсем мне тошно стало!
Здесь и пыльно, и темно,
Беспокойно сплю давно,
Со здоровьем, впрямь, беда,
Не годится, никуда!
К воробью бы мне сходить,
С ним житьё бы обсудить.
Друг мой верный, воробей,
Во сто крат меня мудрей.
Даст он правильный совет,
Чтоб не жить себе во вред»!
Мышь, в том горюшке своём,
К воробью примчалась в дом,
Разнесла по дому рёв,
Не найдёт пригожих слов.
Всполошился друг всерьёз,
Задал мышке он вопрос:
- Что случилось, мышь, с...

Меня обозвали ( Знать, смеем!!! ),
известною фразой, расхожей...-
И ладно бы...- Их Моисеем...
Да нет же!..- Еврейскою рожей!!!
Наверно, чтоб я, размышляя...,
по парку, в тенистых аллеях,
бродил..., на судьбу уповая...,
себя познавая, в евреях...
Где нос мой, слегка не славянский
( Но, в целом, не шнобель, в натуре! )...-
И пусть бы семито-крестьянский
( Так нет же горбинки, в ажуре! )...-
На фоне очей моих ясных
( Пускай и навыкат, немного! )...-
Вполне допустимо-бесстрастных...

Что ж кричите, лопнув струны,
Душно, рву рубахи ворот.
В окна смотрит тьма безумно,
Её взглядом мир расколот.

Мир расколот и в осколке,
Я и лик мой покорёжен.
Пол лица оставив кромки,
Превратили его в рожу.

Кривит рожа рот в улыбке,
Я урод, а был кудрявый.
Мальчик в чёрно-белом снимке,
Разговорчивый и бравый.

Перерос, жизнь исказила,
Внешность, сделав взгляд угрюмым.
Тьмой клубится в нём что было,
А под нею, камнем думы.

Мир в осколок, в рожу прямо,
Бей, дроби его в...

В какой уж раз моя Душа
К секретам страстью удивляет.
При этом "всё и вся круша"Мужскую смелость проявляет.
Я засыпал под лёгкий шум
Ночного бриза в снастях мачты.
Дорожка света from the Moon
Плела немыслимые страсти.

Спал, как безгрешное дитя,
Перекрестив постель по Вере.
И, вдруг те на, как бы шутя,
Again, Душа, в своей манере: -

My dear Friend! На этот раз
Не полечу я в космодали.
С чертями предстоит мне «ралли»
И показать при этом класс!

Опять ты будешь матом гнуть...

Прощай сказал ты, оскорбившись,
Прощай и не зашел, ушел.
Ты вечных истин с коромыслом
С собою притащил мешок.

Что женщине должно быть скромной,
Про жизнь и секс ни-ни, не знать.
Стыдливо глазки опустивши,
Маркиза Сада не читать.

Ну разве может мать народов
Любовь извечная твоя,
Есть, пить, гулять, ходить "до ветру"
Рожать, тебе носки стирать...

Нет это право дело - баба....
Ну а тебе нужна - Кларисс...
С душой возвышенной и тонкой,
И с талией как кипарис...