Рождение

Рождаясь звуком из друг друга,
Перекликаясь тем нутром,
Что хочет вылезти наружу,
И жить Одним, а не ребром,
Не селезёнкой, не печёнкой,
А всем родимым, Кто Я Есть
Мы открываем в себе чудо,
Весь фейерверк того, Кто здесь
Сейчас, в одном моменте,
Но с разных точек бытия.
Мы просто льём в ассортименте
Всевыражение Себя,
И тут же пьём, течём, играем
Волною в волны заходя...
Порою жить мы забываем
Вот так же песено входя
В друг друга чисто и открыто,
Устало бросив карусель....
Но...

Мой Бог не Милосерд, не Всемогущ,
Не Он изгнал Адама из Эдемских кущ,
И Люцифера Он не проклинал…
Он Вездесущ, Он средь лесов и скал,
В травинке каждой и в глазах змеи,
В пыли межзвёздной и в ядре Земли,
В солдате том, что на курок нажал
И в том бедняге, что от выстрела упал.
Он лев, который рвёт зубами плоть
И жертва льва, что полусъеденной умрёт.
Он тот, кто от чумы людей спасал
И он же на людей её наслал.
Любовь и ненависть, рождение и смерть
Присущи миру и ничем их не стереть...

Уже не ночь, ещё не день,
Уже не тьма, ещё не свет.
Миг предрассветный — ночи тень,
Он в утро новое билет.

Тьму размывает, прийдя свет,
И станет серым мир Земной.
И у предметов формы нет,
И воздух пепельно-седой.

День пролетит и за закатом,
Миг перед ночью в мир прийдёт.
И станет серым всё обратно,
В том миге света тень живёт.

Миг предрассветный — дня рождение,
Миг за закатом — в ночь уход.
Они похожи — в них сомнение,
Народ их — сумерки зовёт.

Они размыты — тьма и свет...

В темноте невежества
Слышу шевеления
В полутьме сплетаются
Тени из сомнения

Серое убежище
Жаркое томление
Жадности сопение
Сердца пробуждение

Солнце Тень прогнало
Воссияло утро
Птицы защебетали
Радоваться стали

Непременно сбудется
Светлое рождение
И уже целуются
Вечность и мгновение

В этом году...

В этом году мы имели великое пришествие энергии.

До этого все было проще и сомнительней.
Однажды летней ночью, я добираясь к дружку,
имел встречу с двумя девушками.
Блондинку звали Свобода.
Брюнетку звали Бизнес.
Мы поговорили, и это они
рассказали мне обо всем.

(55)

Кровь на улицах

Кровь на улицах
Я по щиколотку в крови

Кровь на улицах
Я по колено в крови

Кровь на улицах
Города Чикаго

Кровь поднимается
Преследует меня

Кровь на улицах
Река...

Тротуар.
И — стена кирпичей...
Есть и улица...
...красный Кирпич?
Он. Щербатый сегодня.
...и ржавый, местами.
И трещины есть, — чуть повыше и сбоку...
Но странно.
Стена кирпичей остается высокой, —
была бы уложена...
Мудро.
...вся — накрест, внахлест.
И сегодня ли рухнет Стена?
...если Небо — покорно, привычно —
висит чуть повыше...

Стена остается высокой.
...повязаны были рядами,
уступами вверх — Кирпичи.
А по центру — высокая БАШНЯ.
...там хитрое «время»:
стены, кирпичей...

Открываю глаза и вдыхаю прохладный рассвет,
Улыбаясь звезде с яркокрасочным именем Солнце.
«Хорошо, что я есть » - на сегодня отличный ответ,
А тревоги и боли остались в стакане на донце.

И проснувшийся мир, что у ног властелина огня,
За рождение жизни и нежность лучистого света.
«Хорошо, что я есть» - как начало июньского дня,
Пело песенку солнце, ныряя в нагретое лето.

Волны и ветер.
Солнца восход
Рождение дня

Вы видели когда-нибудь любимые глаза,
Те, что лучатся счастьем и свободой?
В них красота и нежность, и неба синева,
И ласточки летают над дорогой.

В них радость от любви, в них солнце и луна,
В них может быть бездонный океан.
Морской шумит прибой и чайки над волной,
На мостике бывалый капитан.

В них может быть весна, рождение любви,
В них может быть журчащая вода.
В них может быть и лес, поют в нем соловьи,
Зимы там не найдете никогда!

Морозец щипит щеки,
Слегка, теребит нос.
Но нет зима, все сроки
Твои февраль унес.

Еще метель бушует,
Беснуются ветра.
Но это все впустую.
Весны пришла пора.

С деревьев снег, подтаяв,
Комками вниз скользит.
И дятел весну славит,
Ударником гремит.

Снег уплотняться начал,
Местами потемнел.
Пилы не слышно плача
И бор повеселел.

Зимой, был как хворобый
Печален и угрюм.
Теперь совсем особый
Весенний слышен шум.

Стучит капель ритмично
Полуденной парой.
И всюду дух...